Там, в Поднебесье. Анна Филиппова
никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Ее тело стало невероятно легким, а голова практически освободилась от мыслей. Двухчасовое занятие с Виржини привело ее в в состояние баланса и гармоничности. Ее внимание было направлено на текущий момент. Она шла домой. Была удивительная спокойная ночь. Она решила, что будет заниматься йогой регулярно. Она может заходить в гости к фее по имени Виржини после работы. Регулярные занятия йогой помогут ей ощутить легкость бытия. Кто знает, может, асаны были придуманы для того, чтобы люди могли обрести себя, найти свой собственный путь и начать жить собственной жизнью? Виржини сказала, что спасла не одну потерянную душу. Что ж, возможно, ей удастся спасти и душу вдохновенной официантки, обладающей неземным художественным талантом.
Вернувшись домой, Сандрин устроилась в кроватке и неожиданно для себя засмотрелась в одну точку. Она бездумно изучала открытки на любимом коллаже: изображения улочек Монмартра, работы импрессионистов, жизнеутверждающие надписи. В ее голове воцарилась тишина. Ранее, любуясь изображениями Монмартра, она думала о том, как было бы неплохо жить поближе к Мулен Руж и начинала строить планы по увеличению дохода и срочному переезду. Но теперь она смотрела на черно-белое фото с любимым кабаре и даже не думала углубляться в размышления о будущем. Площадь Бланш находится относительно недалеко от ее дома, она всегда может прогуляться по улочке Лепик, посидеть в кафе с чашечкой кофе или бокальчиком вина, насладиться атмосферой аутентичного Парижа. Разве для счастья нужно что-то еще?
Ночью Сандрин спала как младенец. Ей снились красивые сны. Возможно, к ней снова приходил ангел. Скорее всего, так и было. Ведь она проснулась радостной и вдохновленной. Ее тело было переполнено жизненной энергией, а глаза излучали блаженный свет. Очевидно, занятие йогой пошло ей на пользу.
Глава 4
Странная пьеса неизвестного, склонного к хулиганству автора лежала на столе главного режиссера. Каждый раз, проходя мимо его кабинета, Гюстав слышал в своей голове голосок, призывающий его забрать таинственную рукопись. У главного режиссера были задачи поважнее, нежели читать сомнительные произведения. А вот Гюстав вполне мог бы заняться поиском новых талантов. Если пьеса написана озорным, но одаренным драматургом, было бы славно поставить ее на сцене.
Дверь была открыта. Гюстав аккуратно приблизился к столу и совершил преступление века – похитил никому не нужную рукопись. Он испытывал страх, смущение и… гордость. Он быстро спрятал рукопись в рюкзак и пообещал себе, что вечером, вернувшись домой, устроится в любимом кресле, запасется миндальным печеньем и приступит к чтению. Но сначала он должен рассказать о случившемся своей духовной подруге. Плевать, что она пыталась пригласить его на свидание. Он не позволит глупому недоразумению разрушить их дружбу.
Сандрин ждала Гюстава в назначенный час за любимым столиком. Она делала наброски, пила кофе и внимательно смотрела по сторонам. Она улыбалась. После занятия с феей в ее душе поселилось блаженство. Разумеется, она и раньше находила маленькие