Импульс, приходящий извне. Хельга Стрекот
тщательно записывал сведения о трупных пятнах на нижележащих частях тела, степени охлаждения, выраженности трупного окоченения и, собственноручно, на ощупь определил температуру подмышечных впадин, стараясь не изменить выражение своего лица и положение тела потерпевшей.
Наблюдая с тоской за происходящим, Ульяна как–то сникла и потеряла дар красноречия. Очевидно, что вид трупа отрицательно влиял на ее художественное восприятие действительности, способность мыслить и рассуждать логически.
– Лейтенант, разрешите покинуть вас? Мы обещаем, что не заснем, где уж тут, и появимся по первому вашему зову, – заверила я представителя правопорядка.
Процессуальные действия и печальный вид подруги начали действовать удручающе и на меня.
– Конечно, можете идти, но скоро подъедет следственная бригада из города. У следователя явно будут к вам вопросы, – предупредил Иван.
Мы благоразумно ретировались.
– Вот попали, как куры во щи! – шептала мне Ульяна в отчаянии по дороге к дому. – Ничего не знаем, никого не видели, ничего не слышали, а получаемся главными свидетелями! Так недолго и в круг подозреваемых попасть. Читала я про то, как дела у них сейчас «раскрываются».
– Улечка, не драматизируй. Будем надеяться, что не все следователи – болваны.
– Ага. И что нам повезет, – неуверенно произнесла Лосева. – И кто эта бабенка? И чего она тут нарисовалась?
Мы вернулись в дом, но ненадолго. Настойчивый стук в дверь помешал нашим рассуждениям о происшествии. На пороге перед нами возник усатый блондин в штатском. Усатый блондин представился капитаном полиции, следователем Дурневым Поликарпом Матвеевичем, которому было поручено вести дело. Следователь попросил наши документы. Пока он переписывал наши паспортные данные, сличал фото с оригиналом, мы таращились на него как баран на новые ворота. Вернее, как две овечки. Вздыбленные усы следователя – это нечто!
– Колоритный персонаж! – прошелестела Ульяна мне в ухо.
Телефон уже был у неё в руках. Я кожей чувствовала желание Ульяны запечатлеть этот экспонат для потомков.
Покончив с документами, полицейский приступил к допросу. Вернее, он перешел в наступление.
– Вы обнаружили труп? – резко обратился ко мне со знакомым вопросом капитан Таракан, как я мысленно его окрестила.
– Мы! – также «знакомо» ответила я.
Брови, как и усы, предположительно сорокапятилетнего Таракана, поползли недоуменно и надменно вверх. Мой ответ заставил блондина насупиться и призадуматься.
– Кто «мы»?
Ульяна подошла вплотную. Она все же умудрилась сфотографировать Таракана. Незаметно.
– Мы! – повторила я свой ответ.
– Ну хорошо, кто из вас первым увидел её?
Уля подняла руку, как на уроке. Блондин явно обрадовался.
– Как давно вы знакомы с потерпевшей? Были ли у вас конфликты или общие враги? – напор с которым он обрушился на