Верните меня на кладбище. Ольга Романовская
люди казались крошечными. Повезло Каре, уберегли высшие силы. Если бы она припозднилась или задержалась на площади… Какое счастье, что бывшая учительница мыслила на шаг вперед преследователей.
Прервав безмолвие, Ян присвистнул:
– Неужели за тобой? Что-то украла?
– Ага, спокойствие дядюшки. Ему очень нравилась кладбищенская тишина.
Да, будь воля Оливера Стена, Кару бы закопали футов на двадцать, а сверху придавили скалой. Интересно, к нему уже приходили недовольные владельцы лавок, предъявляли счета за мертвую племянницу? Ничего, и оплатит, и объяснится. Молодая супруга имеется, не придется лгать, будто тайком подрабатываешь в театре женскими ролями второго плана.
– И что же ты учудила? – хрюкнул Эд.
У мужчины с чувством юмора все в порядке, оценил каламбур. Эх, если бы он только знал, что слова надлежало понимать буквально…
– Поставила под угрозу финансовое благосостояние, вернулась не вовремя. Я ведь для всех мертвая, он и наследство получил.
Правда всегда лучше лжи, не запутаешься, заодно расположишь к себе собеседница. Вот и торговец посочувствовал, посоветовал подать на родственника в суд.
– Обязательно, когда окажусь в безопасности, – пообещала Кара.
Разумеется, ничего такого она делать не собиралась. Хватит с дядюшки позора, сердечного приступа и скромной денежной компенсации. На большее в ее положении рассчитывать сложно: правосудие всегда на стороне живых. Грела сердце сломанная дядина нога – вишенка на торте скромной мести.
Но вот они свернули на узкую улочку, проложенную вдоль складов, и Кара немного перевела дух. Осинцы не неслись следом с криком: «Убить мертвеца!», по-прежнему крутились у почты. Только молодая женщина туда не вернется, могут хоть до следующего года дожидаться. Наверняка часть солдат сейчас на кладбище, вторая рванула к некроманту – предсказуемо. Кара прослезится, если узнает, что они и дом бывшего мужа навестили. Будто у нее могла проснуться ностальгия по короткому браку без любви!
– Заходите, погрейтесь.
Эд толкнул дверь углового здания, боковым фасадом выходившего на улицу Сподвижников. Скромная вывеска сообщала, что здесь путник может найти еду и кров.
– Не откажусь от чашечки горячего чая, – улыбнулась под вуалью Кара. – А еще освежиться бы – дядя даже присесть не позволил.
– Конечно. Ян, поделимся комнатой с барышней?
Младший компаньон ничем делиться не собирался, но отступил перед натиском старшего, только едва слышно прошипел: «Деньги!» Эд одарил его подзатыльником: не стоит думать о бренном перед лицом прекрасного. В руки Кары лег старинный ключ.
– Мы скоро уезжаем, не взыщите.
– О, мне и получаса хватит, только умоюсь.
Хотелось добавить: «Грабить не стану», но молодая женщина благоразумно промолчала. Есть темы и люди, над которыми и с которыми не шутят. Ян и его выручка – одни из них.
Скрипучая лестница привела Кару в узкий коридор, в который с двух сторон