В руках насильников. Попробуй выжить!. Лили Рокс
делает два шага назад, громко кряхтит и со всего размаху бьет, мои ягодицы и ноги через долю секунды примеряют на себе всю его силу. Все тело пронзает сильный удар. Ощущение, словно сразу четыре кулака одновременно попытались отправить в нокаут мои ягодицы и ноги.
Не выдержав резкой боли, я начинаю визжать, чувствуя, как резко сокращаются мои мышцы. По телу пробегает волна жара и мне становиться не до холода. Во мне все горит, словно кто-то повысил температуру в помещении.
– Прошу вас, не надо! Не наааадо!!! – кричу я ему, но не рискую вставать, наверное, я слишком труслива… Настолько труслива, что уже не способна даже к малейшему сопротивлению… Только пищать из угла, как забитый котенок, которого дети побивают камнями.
Этот подонок совершенно не слушает меня! Я стою на холодном полу босыми ногами, а старик ходит вокруг меня и смотрит, видимо выбирая, куда еще ударить.
Его руки грубо хватают меня за левую ногу и с силой тянут ее в сторону. Он делает это настолько резко и быстро, что я едва могу осознать, что происходит. Он быстро отходит и наносит очередной удар.
На этот раз меня обжигает еще сильнее. Один из узлов попадает по ключице, больно ударив кость. Мне кажется, что у меня на время, пропало зрение. Вместо крика из моей груди вырывается сильный хрип. Я делаю глубокий вдох и в этот момент, получаю удар по спине.
Боже, зачем он это делает? Удар за ударом сыпятся на меня, а я, потеряв счет времени, пытаюсь хватать воздух и увернуться, скользя грудью по столу вниз.
Старик снова и снова поднимает меня за волосы и укладывает на стол, затем бьет по ягодицам. Это менее больно, чем по спине. Поняв это, я намеренно сползаю, чтобы он после этого бил только по ягодицам, он встает рядом со мной и держит меня за шею, чтобы я не пыталась уйти от ударов.
Мир для меня перестает существовать, все превращается во что-то незначительное, кроме этих чертовых ощущений!
Мои голова и живот все также плотно прижаты к поверхности большого стола, своим телом я уже успела “смести” часть мусора, заботливо хранящегося на нем.
Мне кажется, что я полностью покрыта синяками, а ребра вот-вот сдадут свои позиции и сломаются. Мне очень страшно, оказывается, я так сильно хочу жить! Одна только мысль о том, что этот изверг сейчас “запорет” меня до смерти, заодно сломав мне все кости, – пугает до безумия!
Услышав характерный свист взмывающей в воздух проклятой веревки, я зажмуриваюсь, готовясь принять удар и искренне надеясь, что он придется на самые мягкие ткани, где боль не вызывает такую агонию, что хочется умереть на месте, лишь бы не испытывать больше этого ужаса ни секунды.
Эта странная экзекуция не находит в моем представлении интерпретации и понимания в ее необходимости. Даже порку плетью и ремнем, которую мне организовывал Сергей и его дружки – я могла бы понять. Эти гады возбуждались от моих криков и им нравилось смотреть, как дымится моя кожа от каждого удара, краснея и лопаясь от безысходности.
Но этот старик решил устроить мне какую-то нереальную