Горислава. Невенчанная жена. Святослав Воеводин
Не полезешь больше в болото?
– Не полезу, – пообещала Рогнеда.
Это было правдой. Никакая сила, никакая опасность не заставили бы ее повторить подвиг.
– Тогда обходи посуху там. – Свирид показал. – А я тут пойду. Будем перекликаться, чтобы не заблудиться.
– Не стану я с тобой перекликаться, – сказала Рогнеда. – Потому что ты дурак.
– Дурак, – легко согласился он. – Не знаю, что на меня нашло. Наваждение. Прости меня.
Вид у него был такой виноватый и подавленный, что Рогнеде сделалось жалко его. Она представила себе, что случилось бы со Свиридом, вернись он домой один. Ее отец никогда бы не поверил, что она убежала сама, да еще без причины. Все заподозрили бы, что дело тут нечисто, особенно если бы Свирид признался, по какой причине они расстались. А если бы и не признался, то все равно выдал бы себя голосом и взглядом.
– Где твое молоко с пряниками? – спросила Рогнеда.
Она помнила, что он оставил сумку под кустом, когда они затеяли бегать наперегонки, но задала этот вопрос, чтобы показать, что сердится уже не так сильно. Свирид понял и просиял.
– На лугу оставил, – сказал он. – Могу сбегать, хочешь?
– Куда ты сбегаешь с твоей ногой…
– На одной допрыгаю.
Он показал, как будет это делать, и шлепнулся на зад. Рогнеда рассмеялась. Не слишком весело, но уже совсем беззлобно. Он стал прежним Свиридом, влюбленным, послушным и неопасным. Рогнеда встала, отжала на себе подол как могла и пошла искать дорогу в обход болота. Идти пришлось совсем недалеко. Вскоре они сошлись на поляне, усыпанной ягодами. Из кустов с фырканьем вылетели два тетерева и упали в кусты на опушке.
– Я тебе брусники собрал, Рогнеда, – тихо сказал Свирид, протягивая полные пригоршни.
Раздавленные ягоды пускали красный сок. Руки у него были грязнющие, но Рогнеда выглядела не лучше, а потому не стала чваниться.
Когда они двинулись обратно, Свирид пробормотал:
– Ты теперь не станешь со мной водиться, да?
Как ему ответить? Что? Не придумав ничего путного, она сказала:
– Сперва накорми, потом спрашивай.
Его широкая, от уха до уха, улыбка была такой счастливой, что Рогнеда не удержалась и тоже улыбнулась.
– Это я мигом! – закричал он и заковылял вперед, намереваясь добраться до сумки первым, чтобы вернуться с нею.
Но пряников ей отведать не пришлось. Навстречу им скакали всадники, сообщившие Рогнеде, что отец срочно наказывает ей ехать в Полоцк. Там уже ожидал ее князь новгородский, прибывший просить руки дочери Рогволода. Дело было такое спешное, что один из гонцов спешился, уступая ей своего коня.
Дрожа то ли от своей сырой одежды, то ли в страхе перед неведомым, Рогнеда вскочила в седло и поскакала, позабыв даже попрощаться со Свиридом. Когда же она оглянулась, его фигурка выглядела такой крохотной и далекой, что уже не значила ровным счетом ничего – ни плохого, ни хорошего.
Новая жизнь началась у Рогнеды. Она стала невестой.