Кровь за кровь. Сергей Майдуков
между делом. Алена налегает на ликер. Он очень вкусный, и градусы совсем не ощущаются.
Когда дело доходит до погружения в испаряющуюся воду, Антон предлагает Алене принять ванну первой. «Потом поделишься впечатлениями», – говорит он.
Она колеблется, тогда он пожимает плечами: «Я не настаиваю. Просто жалко, что столько воды пропадет напрасно. Ведь выпускать придется. Не брошу же я тебя одну, пока буду плескаться».
«Заботишься об экологии?»
«Как же иначе в наше время?» – удивляется Антон.
«Ладно, не пострадает твоя экология, – решается Алена. – Только учти, я закроюсь изнутри».
«Настолько мне не доверяешь?»
«Не хочу, чтобы были какие-то недоразумения».
«Договорились. Только сначала я тебе кофе принесу».
«Нет! Я не пью кофе на ночь», – спохватывается Алена.
«Это лучший способ протрезветь и не уснуть в воде, – говорит Антон наставительно. – Не волнуйся, я не буду смотреть. Мне это давно…»
Оборвав фразу на полуслове, он машет рукой, давая понять, что женские прелести его не волнуют. Алене становится обидно. Она великолепно сложена и гордится своей фигурой, от макушки до по-детски гладких и розовых пяток. «Ты у меня помашешь, Антоша, – мстительно думает она. – Захлебнешься слюной, но ничего тебе не обломится. Не люблю таких самоуверенных. Думает, что я прямо таю вся от радости, что до меня снизошел начальник департамента. Ну и что с того, что тебя выбрали членом правления? Какая мне с того польза?»
«Член правления», – повторяет про себя Алена, хихикает и начинает раздеваться. Ее слегка покачивает, а потому все ее движения точны и выверены. Что-что, а контролировать себя она умеет. И ей просто необходимо иногда расслабиться. Снять стресс.
Антон Переверзин деликатно стучится, прежде чем войти. Алена разрешает ему войти и… Вот с этого момента память начинает давать сбои. Кофе! Кажется у него был какой-то странный привкус. После нескольких глотков Алена не протрезвела, а наоборот опьянела до безобразия. Сопротивлялась ли она, когда Антон усаживал ее в бурлящую воду? Вряд ли. И не стала протестовать, когда он залез тоже. Ей вдруг стало все равно. И безразлично, как он сложен, что говорит и что делает.
Наклонился… Смеется, треплет за щеку. Голова Алены безвольно болтается. Антон подносит к ее губам чашку, вливает остатки кофе. Гущи нет, только жидкость. Запах настораживающий, незнакомый. Глаза то ли слипаются, то ли временами слепнут… Опять крупный план лица Переверзина. Он что-то спрашивает, настойчиво добиваясь ответа. Алена хохочет. Тяжесть и сонливость прошли, сменившись ощущением эйфории. Переверзин одобрительно улыбается, опять говорит. Не слушая, она впивается в его рот своими губами. Ей ужасно нужен мужчина. Так сильно, что Алена не может совладать с собой.
Такого с ней прежде никогда не случалось, ни с трезвой, ни с пьяной. Она перестала принадлежать себе. Совсем. Ее тело отказывалось подчиняться мозгу, живя какой-то своей отдельной,