Точное попадание. Юлия Фирсанова
такие густые увидела, что и впрямь соболиными не грех назвать) чуть сдвинулись к переносице. Что-то мне подсказало: с Торина еще сурово спросят насчет колеса и того, в каком состоянии он управлял телегой, как запрягал и что на грудь принял, от шурина выезжаючи. Да, скалка или ухват в руках женщины – оружие массового поражения, я почти сочувствовала мужику, но только – почти, сама ведь девушка, так что надо проявить и женскую солидарность. Кажется, гному пришла в голову та же мысль, что и мне (насчет ухвата), но он, мечтатель, все еще надеялся задобрить жену прибывшей на постой магевой.
Мне грозная супруга Торина улыбнулась почти ласково и вполне гостеприимно, повела рукой в сторону крыльца и промолвила:
– Милости прошу, почтенная магева, в дом! Как раз к обеду поспели, чем богаты, откушайте! Олесь окушков с утреца принес знатных, рыбкой попотчуем, в сметане притомившейся, да ушицей! Дети, на стол собирайте!
Вылупившихся на настоящую магеву и уже было распахнувших рот для вопросов недорослей как ветром сдуло. Только мелькнули края сарафана, рубашки, широких штанов и две пары босых пяток да дверь шмякнулась о косяк, но уже тише. Привычный пес и ухом не повел.
– Рыба – это здорово! – расплылась я в улыбке. Воспоминания о малине уже успели выветриться из желудка, и организм настойчиво сигналил хозяйке о необходимости регулярного питания. И вообще, на малинной диете перебиваясь, гастрит заработать недолго!
Одной рукой Дорина разом прихватила с телеги все узелки с гостинцами, я забрала куртку, сумочку и вошла вслед за хозяйкой в дом. Торин же остался загонять «авто» в сарай и распрягать лошадь. Чистые сени, благоухающие связками подсохших травок, болтающимися у потолка (я только мяту да зверобой распознать сумела), вели в горницу. Подслеповатые окошки из толстенного стекла, судя по горделивому взгляду хозяйки, были тут последним писком моды. Да, кажется, раньше стекол вообще не делали, тем более в деревнях: бычьими пузырями, слюдой или кварцем обходились. Мне-то куда больше жутких окошек понравились нарядно расшитые занавески да навощенное дерево лавок, стола, полок с расписной посудой у печи, пестрые плетеные половички под ногами – настоящая этника, не подделка. Вот это бы и у нас для фазенды за крутизну сошло. И вообще, до чего же здорово пахнет травками, воском, деревом! Никакой сырости, как в убогих деревенских халупах, и даже запашок навоза с заднего двора в комнаты заползать боится. Плещась у рукомойника, я твердо решила: если б в таком домике еще были канализация, горячая вода и электричество – навсегда согласилась бы поселиться. Расшитое по краю какими-то птицами, вроде наших гусей, полотенце легко впитало в себя влагу, не то что наша синтетика. Фаль, пока я мыла руки, тоже пару раз нырнул под струю воды, но вытираться не стал, встряхнул крылышками, и брызги разлетелись во все стороны.
Дорина посадила меня на почетное место во главе стола – рядом с чугунком, благоухающим рыбным супом из настоящей рыбы, а не из консервов, какой обычно наскоро я гоношила себе, экономя время