Все вперемешку. Или Магазин ненужных вещей. Александр Травников
типа «Быстроденьги» на неотложные нужды. Взял Федя шестьдесят тысяч рублей. Процентов за полгода набежало восемьсот тысяч рублей. Адвокат затребовал с Феди аж триста тысяч рублей, да и то по дружбе.
Кредиторы активизировались. Пришли за Фединым. Требуют мясокомбинат, участки на море, требуют переписать ресторан. А Феде что? Ресторан принадлежит гражданской жене. Всегда принадлежал. Всё остальное теперь по наследству принадлежит сестре. Феде же из наследства дырка от бублика досталась. Нет у него ничего. Пролетели друзья.
В жизни Феди, по существу, ничего не изменилось. Разве только друзей стало поменьше. Хотя, если всего не рассказать, непонятно будет. У Феди действительно всё хорошо. Вот только мочиться он ходит в квартире сестры в угол, и мочится исключительно на телевизор. Не знаю, правда ли это. Однако справка такая от психиатра точно есть. Болен он, оказывается, на голову.
Окружающие и друзья даже не догадывались. То, что должен был Федя не друзьям, а компаньонам, то есть не мелким жуликам, а серьёзным дядям, так что теперь с него возьмёшь? Нет ничего теперь у Феди, кроме справки.
Вот такая адвокатская история вам на заметку. Мафия в печали. Обманул их Федя. Одно слово – семья.
Девушка на выданье и Таганрог
Антон Павлович Чехов тоже когда-то писал коротко и содержательно. Когда ему стали платить за каждую строчку ввиду их очевидной нетленности, всё изменилось в лучшую сторону. Правда, сам Антон Павлович так и довольствовался одной комнаткой, служившей ему и кабинетом, и спальней, и столовой, чтобы от строчек не отвлекаться. Зато, где еще окно можно было открыть и подышать таким свежим воздухом, как не в Крыму.
А огромное поместье было в распоряжении его близких, пока не революция и не его переход в разряд музейных ценностей, которые, как известно, всегда принадлежат государству.
Нечто подобное, о чём я собираюсь рассказать, только пока кратко, есть и у Антона Павловича Чехова. Только у него другие времена, другие нравы и другие перспективы героев. Однако суть одна и та же.
Притащила в гости свою подругу одна моя знакомая из числа известных журналистов. Лет за пятьдесят. Но всё так же на выданье. Она, конечно, всех утомила своими разговорами и истинами. Но не о том речь.
Увидала гостья-девушка в гостиной пианино. Хорошее такое пианино. Немецкое. Старое. Коричневое. Без пыли, но последний раз настроенное лет пять назад.
– Сыграю? – спрашивает гостья.
– Сыграй, – говорю.
Попробовала. Вроде бы как умела, но пианино старое.
– Клавиши не такие.
– Чего не такие?
Тут зам главного в прессе подсказывает:
– А ты вон то произведение сыграй!
– Какое, то? – разворачивается к ней всем корпусом подруга.
– Ну, которое ты у меня играла. Дома у меня? Помнишь?
– А-а-а, – отвечает та, радуясь подсказке. И как вдарит по клавишам!
Полминуты