.
давно, так же, как мы все – от обезьян. Прошлой зимой у нас сгорела библиотека, по причине неотапливаемости и козла…» Эт ты, што ль, козёл?
ГРИПУНЯ: Для обогреву, дурында! Со спиралькой!
РАЙКА: Его-то спираль уж давно не фурычит, ха-ха!…
НЮРКА: Ну, уж прям тебе!… Эт у твоего, хромого…
РАЙКА: Да я про Грипуню, подруга!
НЮРКА: А-а… Попадёшься и пупком доймёт!
ВАНЁК: Хе-хе-хе… А у него и пупок на бюлютне!
ВАСЬ ВАСЬ: Тр-р-р! Понесли! Читай, давай1
ВАНЁК: (читает) «Осталась одна книжка под чайником – „Пиковая дама“. Закон физики спас её. Чайник был худой и протекал, а сырые вещи не горят. Пушкин – наш гений – не сгорел. Он был забытый и обмочен…» Чево-о?
ГРИПУНЯ: Промок! «Чево, чево»!
ВАНЁК: (продолжает) «… А остальные три тома – в труху! И что нам остаётся делать, когда ему двести лет, как украшению, а библиотека с его словом сгорела?…»
ВАСЬ ВАСЬ: Не пойму я, про што?
ВАНЁК: Постой, не дочитал ещё…
ВАСЬ ВАСЬ: Дык я с начала не пойму! Кто писал, скажи живьём?!
РАЙКА: Грипуня, чую… Грамотно больно!
ГРИПУНЯ: (выходит на середину) Я!
ВАСЬ ВАСЬ: Чего там в конце, а то я начало не понял? Начни сызна!
ГРИПУНЯ: Братцы! Девки! Народ! (падает на колени) Вымираем мы! Вон уж сколь развалин, да заколочено… А вить мы тоже – Русь! И к нам ещё дети заглядывают, хоть и через внуков… А што ж видют? Дичаем мы!… (плачет) И как же, если ни они, ни мы не услышим тут его слово?! И всему этому я виноватый! Я-а… (валится на пол)
РАЙКА: (запахивается в простыню, подхлдит) С пару да на пол… Раздетый-то! (поднимает)
ГРИПУНЯ: Пустите меня!… Пушкина спалил!… Оскопил всех!
ВАСЬ ВАСЬ: (помогает Райке) Причандалы застынут!
ВАНЁК: Коки-моки!…
ГРИПУНЯ: Весь трёхтомник сгорел… И не прозвучит в наших местах… «Какой светильник разума угас! Какое сердце биться перестало!…»
ВАСЬ ВАСЬ: Сажай на лавку… Щас мы его!… (водит над его головой руками) Спокойно! Спокойно!
ВАНЁК: Мой стакан боком выходит!
НЮРКА: Ладно, про стакан-то!
ГРИПУНЯ: Места какие у нас – благодать! И коровы мычат – молочко пьём!… И птички чирикают, аж душа подпевает!… А глянем друг на дружку, не петь – выть хочется!… Он нас петь учил, а мы воем… Не-ет, Ванька… Нет, господа… Надо! Надо, чтоб с этой благодати полетело к нему наше «спасибо»!
РАЙКА: Говорит, гад, как поёт!… Кому спасибо-то отсылать?
ГРИПУНЯ: Это… это как бы… как бы образно! (достаёт из сумки книжку, читает) «Я готов взять грех ваш на свою душу…» Во! Во, как они!… «…Что не только я, но дети мои, внуки и правнуки благословят вашу память и будут её чтить, как святыню…» А? Какие слова! А мы – не люди? Вот… Вот! (достаёт из сумки ещё три книжонки) Серия «Любовный роман»! … Внучка оставила, в дороге читала… (читает) «… Он нежно двумя пальцами покрутил её соски. Она вскрикнула!» Дура! (бросает книги на пол) «Святыня» и… «соски»! Э-эх-х! Хыть понарошку… Хыть просто… Разыграть бы нам эту «даму» промеж себя! Вылезть из навоза, глянуть друг дружке в глаза… по-человечески и разыграть! Хыть напоследок!…
ВАНЁК: