Поставить мир на кон. Наталья Бульба
мог и не задавать ей этот вопрос. Как и винить за то, что моя мнимая смерть оказалась недолгой. Скорее, благодарить. Сам бы я еще долго терзался сомнениями, искренне желая встречи с сыном, но не признаваясь себе в этом.
– Я должна была. – И вновь улыбка, в которой одновременно грусть и просьба простить.
– Ну, хоть ты заставишь его это сделать.
Тася решила, что лестницы и тропинки не для нее и, выпорхнув из серого тумана портала, стремительно кинулась к Лере. Та едва успела подняться с кресла, тут же оказавшись в объятиях моей Единственной.
А я, неожиданно для себя, вздохнул с облегчением. Я, бесстрашный правитель Дарианы, так и не нашел в себе смелости узнать у своей жены все подробности ее общения с той, в чьем теле она провела столько времени. И сейчас, увидев, с какой радостью они смотрят друг на друга, испытал не меньшее удовольствие, чем они. Осознав, что мне не придется объяснять одной, что именно значит для меня другая.
Правда, мои воспоминания метнулись к той ночи, в которой на мое лицо падали золотые кудри Леры, а губы ловили дыхание Единственной. Вряд ли мне удастся когда-нибудь это забыть.
Пока барышни мило щебетали, пытаясь в двух словах рассказать друг другу все, что произошло за эти два года, я открыл канал связи с остальными, в надежде успеть перекинуться парой идей, пока Лера не вспомнила, зачем она, собственно, здесь появилась. Но не успел еще задать свой первый вопрос, как наткнулся на полный иронии взгляд правительницы.
Удивляться не стоило. Еще тогда я был готов признать ее достойным противником. Что уж говорить о том, кем она стала теперь. Насколько я мог судить, последние два года в ее жизни только выглядели безоблачными. И если на Дариане никто не усомнился в ее праве называться воином, то на Лилее все оказалось далеко не так. И тот мир, который они получили, не был им столь же дорог, как тем, кто признал свое поражение.
Это и удручало меня больше всего, пошатнув мою веру, заставляя сомневаться, что сделанное мною имело ценность.
– Когда ты отправишься? – Тася смотрела на меня, чуть склонив голову. Без малейшей тревоги, без сомнений в том, что это единственное, что я должен сделать. Без упрека в том, что я должен буду оставить ее и сына.
– Я и Кадинар отправимся на рассвете. Ты, – я оглянулся на Сэнара, – занимаешь свое место рядом с Лерой, а уж на тебе, – Айлас чуть заметно улыбнулся, когда я перевел взгляд на него, – остается охрана моих жены и сына.
– И почему мне вечно приходится с тобой спорить? – От того, каким тоном произнесла Лера свои слова, я едва не засмеялся.
Несмотря на сложность ситуации, она умела повернуть все так, что тяжесть на душе растворялась в ее кажущейся беспечности.
– И чем тебе не угодило мое решение? – подыграл я ей, уже готовясь к тому, что мне придется очень серьезно отнестись ко всему, что она скажет.
– Всем. – Она еще продолжала улыбаться, но во взгляде уже была знакомая мне жесткость. И винить в этом можно было только себя, я стал для нее хорошим наставником. – Я думаю, что графиня Авинтар