Ричард Длинные Руки – бургграф. Гай Юлий Орловский
есть и любительницы, мясо и здесь жарят прямо на улице: где на вертелах, где на огромных сковородах, мальчишки бегают по улице с кувшинами колодезной воды, сгибаются под бурдюками вина.
Город начинает нравиться… нет, не то слово, он понравился сразу. Даже та стычка с уличными хулиганами не слишком испортила впечатление. Вот эта раскованность, свобода – это что-то. Да и вообще здорово, когда народ веселится, а не ходит угрюмый в заботах, где бы добыть кусок хлеба на пропитание.
И если бы не ощущение, что Адальберт тоже здесь, что взамен волшебной чаши он в здешних лавках в состоянии отыскать что-то и поопаснее…
Очень часто попадаются лавки, торгующие древними вещами. Все их принято считать волшебными, колдовскими. Я начал присматриваться, наткнулся на человека, что загородил дорогу и стоит, как столб, задрав голову кверху.
Я собрался отпихнуть, но он, не глядя на меня, сказал с благоговейным испугом:
– Этого еще не хватало!
С запада быстро наползает угольно-черная туча, под ней прогибается и опускается глуповато-синее небо, как будто по тонкому льду мчится огромный вездеход, спеша успеть перескочить на другой берег. Даже на таком расстоянии видно, что туча именно мчится, несется, а не наползает величаво и медлительно. Чувствуется, что в ее недрах сотни тонн ледяной воды, да какое там сотни – миллионы! – и непонятно как все это держится там, но понятно, что непрочная ткань прорвется и вся масса воды с грохотом и шумом обрушится на беззащитный город.
– Прячьте товар! – прокричал кто-то. – Закрывайте окна и двери, а то побьет все…
Другой голос проорал возмущенно:
– Куда городской совет смотрит?
Мне послышалось нашенское «За что я плачу налоги?», но народ поспешно утаскивал разложенные товары с улицы в дома. На залитую солнцем улицу пала черная тень и понеслась, прыгая по домам, погашая блеск окон и зачерняя белые стены.
Кто-то схватил ослика под уздцы и потащил его вдоль по улице подальше от моря. Я все понимал, видел, как однажды такая же туча обрушила океан ревущей воды, мгновенно затопила улицы и нижние этажи домов, с таким же торжествующим ревом понеслась бурными грязными потоками вниз, утащила вместе с мусором несколько небрежно припаркованных… гм, телег и благополучно утопила их в море.
Местные сочувствовали приезжим, те всегда страдают больше всего, но в сочувствии проклевывалась некая гордость за свой неистовый ливень, за дикую грозу, за ослепляющие удары молний и жуткий грохот, от которого трясется и подрагивает земля, как испуганный молодой конь.
Двое-трое из наиболее солидных горожан суетились не шибко, часто останавливались и посматривали на тучу, один наконец сказал с мрачным удовлетворением:
– Успели…
– Думаешь, не сразу увидели? – спросил второй.
– Да… По-умному надо бы стороной пустить… А то вдруг да выронит воду.
Второй покачал головой.
– А вдруг совет хотел показать,