Джек. Вячеслав Киман
это нужно сейчас, другого случая может не быть. Перешагнув через лежащее на земле ружьё, он пригнулся и побежал к калитке. Он смог сделать несколько глубоких вдохов, только когда оказался за забором на пустой улице. Он отчётливо слышал, как отец потребовал идти в дом, но уже не подчинялся его словам. Когда подъехал серый УАЗик «скорой», Стенька стоял совсем рядом, в нескольких метрах, скрытый ночной темнотой. Он видел, как вынесли на носилках бабушку, как её погрузили в машину и как скрылись за поворотом красные сигнальные фонари.
Убежать из дома было не так сложно, как это можно представить себе поначалу. Дети бегут из домов часто, они сталкиваются друг с другом на выходе, выстраиваются в нескончаемый поток беглецов, вьющийся змейкой по дороге к последнему столбу на окраине посёлка. А там они стоят и галдят, перебивая друг друга, строя грандиозные планы. Такие взрослые и самостоятельные! Потом подъезжает большой жёлтый автобус, который увозит весь этот шумный рой в сказочный городок, где дети живут безмятежно, без всяких там родителей.
Стенька не ждал жёлтый автобус в Город безмятежности. Он сидел в канаве возле главной дороги, сжав колени и съёжившись от холода, но это сейчас его волновало меньше всего. Он остался один! Совсем один на всём белом свете, без друзей, без мамы. Вот и бабушки у него больше нет. Но он ни секунды не думал о возможности вернуться к отцу. Замёрзнуть здесь, в канаве, было бы намного приятнее, если выбирать из двух бед одну.
Так он просидел несколько часов, в горьких раздумьях. Когда небо начало приобретать цвет, его глаза закрылись, и он уснул, склонив голову над коленями. Наступило утро среды, люди потянулись на комбинат. Пастух уже собрал всех коров и повёл их на поляну возле леса. Там они будут целый день жевать сочную траву, а потом пойдут к пруду и будут пить воду, долго, не торопясь, вдоволь… Собаки вступили в утренние переговоры, подавая первые голоса. Они как будто докладывали своему вожаку, собачьему начальнику: «Я поел!», «Я грызу кость!», «Мне несут суп!».
Стенька подождал, пока на дороге никого не осталось, и вылез из своей засады. Урчание в его животе напоминало ласкового кота, нежившегося под рукой хозяина. Последний раз этому коту доставалось перекусить только прошлым утром, поэтому урчание было достаточно громким и настойчивым. В памяти всплыли его вчерашние рассуждения о голодной смерти, которая его тогда совсем не пугала. Куда идти, он пока не мог решить. Убежать из дома совсем без подготовки, вот так – с пустыми руками, не входило в его планы, даже смутно очерченные какими-то набросками, иногда мелькавшими в его мыслях. Коробок спичек и ржавый складной ножик – вот и всё его богатство. Старые ботинки на ногах, штаны от прошлогодней школьной формы да свитер, связанный бабушкой. Бабушка. Как же сейчас её не хватало Стеньке. Она была единственным человеком, которая любила его, заменив когда-то погибшую мать. Это она встала на его защиту перед разгневанным отцом, из-за него её увезли куда-то в ночь.
С такими тревожными мыслями он шёл по дороге, постоянно оборачиваясь и спрыгивая в придорожную канаву, заросшую кустами. Он вспомнил