Некромагия. Илья Новак
вошли, но не вышли. И Барлога я только что заставил зайти… Слышали крик? Да, и еще там Сура у него. Что-то он с ней делает, не разберешь…
– Сура – это кто?
– Женушка его, из новеньких. Он же их всех у себя селил, в одной комнате, рядом, чтоб ночью далеко не ходить. Вернее, чтоб им было недалеко ходить к нему, когда позовет. Днем они на кухне помогали, по хозяйству, ну или работали на улицах, а ночью у него, значит… Вот, а теперь все разбежались, окромя Суры, потому что она прошлой ночью как раз у него была и не успела…
– Заткнись, – перебил Хуго, приглядываясь к лицу Дарика Дара и наконец замечая, что тот ни жив ни мертв от страха. – Зачем ты мне про его девок рассказываешь, какое мне до них дело? Что вообще у вас происходит, я не пойму? Гида у себя, но вы его не видели, трое к нему вошли и не…
Со второго этажа Ямы донесся рев. Он превратился в горловой хрип, необычно протяжный, дрожащий, и наконец смолк. Половинкин уперся ладонями в порог и стал отползать.
Тело Дарика всколыхнулось, пошло мелкими волнами, когда он повел покатыми плечами. Сладковатый запах вновь усилился.
Хуго сморщился, будто укусил луковицу.
– Ну ты воняешь! – проворчал он, отступая еще дальше. – Что это такое было?
– Гида, – прошептал Дарик. – Он это, он рычит, понимаешь?
Краем глаза Чаттан увидел, как Гело, проявляя нетерпение, переступил с ноги на ногу.
– Аркмастер, от них ничего не добиться, – начал Хуго. – Лучше нам…
Гело вытащил меч и вошел в здание, наступив на спину Половинкина.
– Ладно уж, стойте тут, – разрешил Хуго. – Мы сами посмотрим.
Преодолев лестницу, они очутились в начале площадки, тянувшейся вдоль стены над питейным залом. С одной стороны было ограждение, через которое виднелись скамейки и столы, с другой – ряд дверей, ведущих в помещения второго этажа. Гело дошагал до середины площадки и остановился, разглядывая потек крови, выступивший из-под двери. Он пробормотал: «Подожди здесь» – и распахнул дверь.
В помещении, что находилось за ней, Гида Чистюля вел дела, там же спал и ел. Выходить он не особо любил, предпочитая руководить жизнью пепелян со второго этажа Ямы. Кровать под дальней стеной накрывали почерневшие от грязи одеяла, большую часть стола, как и пол под ним, усеивали объедки. На горе недогрызенных птичьих костей, капустных кочерыжек, корок хлеба и раздавленных чашек, раскинув руки, лицом вверх лежал человек.
Подняв небольшой вал из битой посуды и рвани, Гело шагнул вперед. Взгляд его наткнулся на одно растерзанное тело, на второе. Прозрачные глаза оглядели стены в пятнах плесени. На другой стороне комнаты возле кровати темнела глубокая ниша, где когда-то висели полки для одежды. Теперь их обломки грудой валялись под окном с прикрытыми ставнями.
Позади аркмастера Хуго Чаттан, привалившись плечом к дверному косяку, заглянул в комнату. Он не мог заставить себя войти – слишком сильный запах стоял в берлоге Гиды.
Из ниши донеслось сдавленное всхлипывание, сменившееся ворчанием. Гело