Икар мне друг. Максим Замшев

Икар мне друг - Максим Замшев


Скачать книгу
не слиться в танце нам

      С беззвёздной синей вечностью,

      Холопы быстротечности,

      Мы пропустили станцию…

      А в Риме пахло падалью,

      И осы в розы падали,

      Овраги темень прятали,

      И врозь старели статуи,

      А Вронский умер в Сербии

      Под воскресенье Вербное,

      А Байрон умер в Греции,

      Эх, хоть чуть-чуть согреться бы…

      А время коротается

      И скоро скоротается,

      И врать уже бессмысленно,

      Уже грехов бесчисленно,

      Мечты уже прокисли, но

      Не всё ещё потеряно,

      Осталась шляпа с перьями

      Из детского поверия.

      Когда уйдёшь непрошено,

      Узнаешь цену проседи,

      В ружье опять патрон сидит,

      Но время коротается

      И скоро скоротается,

      А в ране боль беснуется,

      А в раме глохнет улица,

      А в мире всё по-прежнему.

      И в Риме неизбежностей

      От нас лишь пыль останется —

      И время скоротается.

      «О чём молчит валет обыкновенный…»

      О чём молчит валет обыкновенный,

      Пока ещё не торжествуют ложь?

      – Каких был лет царевич убиенный?

      – Молчи, старик, Григория спасёшь.

      Покрой тузом валета козырного

      И между ними ниточку продень.

      Вот над детьми Бориса Годунова

      Нависла самозванца злая тень.

      История разбрасывает угли.

      Отрепьев мёртв. Марине нужен вор…

      На теплоходе проплывая Углич,

      Я с девушкой затеял разговор.

      У спутницы моей капризны ушки,

      Ей хочется мартини и со льдом.

      А в Угличе усталые старушки,

      Шепча молитвы, крестятся с трудом.

      На миг представьте: был бы жив царевич,

      Он русский бы наследовал престол.

      Не нагличал бы польский королевич,

      В боярах не змеился бы раскол,

      И не было б ни Шуйского, ни смуты.

      Побей тузом – и кончена игра.

      Но в Угличе кровавые минуты

      Гурьбой бегут с церковного двора.

      А девушку опять зовут Мариной,

      Ей странна жизнь предшественниц своих,

      Она периной или пелериной

      Вслепую тычется в свободный стих.

      Народ! Народ! Ты помнишь ли? Когда-то…

      Юродивый… Кремлёвская стена…

      Страна своими нищими богата,

      Чужими самозванцами скудна.

      «Густая пыль на письменном столе…»

      Густая пыль на письменном столе.

      Здесь некогда писатель исписался.

      Потом он взял холодный пистолет

      И с одинокой жизнью распрощался.

      Давным-давно темно в его окне,

      Уехал сын, с другим живёт супруга.

      Лишь на могиле видят по весне

      Единственного преданного друга.

      Спустя года наглеющий юнец

      Увядшей даме, водкой разогретой,

      Небрежно скажет: «Что ж, такой конец

      Он заслужил». И пыхнет сигаретой…

      «Шершавый


Скачать книгу