Господь да благословит решение мое… Император Николай II во главе действующей армии и заговор генералов. Петр Мультатули
согласиться, так это с тем, что для солдатской массы «Царь и раньше был верховным вождем армии».
А.Ф. Редигер очень осторожно пишет о причинах, побудивших Царя принять командование на себя: «Государь 23 августа сам вступил в командование армиями, находившимися в то время в самом критическом положении. Почему он тогда, после тринадцати месяцев войны, решился это сделать, я не знаю. Как я уже говорил, это отвечало давнишнему его желанию, но, может быть, именно тяжелое положение армии побудило его на этот шаг? Но, кроме того, насколько было известно, отношение Государя к великому князю Николаю Николаевичу стало довольно натянутым и, может быть, это оказало влияние».[167]
Казалось бы, интересным для нас должно быть мнение генерала А.А. Брусилова, прославленного генерала, автора целого ряда блестящих военных операций. Послушаем же это мнение: «Вскоре после горестных событий было обнародовано, что Верховный Главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, смещен и назначен кавказским наместником, а должность Верховного Главнокомандующего возложил на себя сам Государь. Впечатление в войсках от этой замены было самое тяжелое, можно сказать – удручающее. Вся армия, да и вся Россия, безусловно, верила Николаю Николаевичу. Было общеизвестно, что Царь в военных вопросах решительно ничего не понимал и что взятое им на себя звание будет только номинальным <…> Принятие на себя должности Верховного Главнокомандующего было последним ударом, который нанес себе Николай II и который повлек за собой печальный конец его монархии».[168]
Эти строки генерала во многом не соответствуют действительности. Особенно это видно по фразе: «…армия, да и вся Россия, безусловно, верила Николаю Николаевичу». В своем восхищении Николаем Николаевичем Брусилов настолько увлекся, что даже советский редактор не выдержал и сделал вполне справедливую сноску: «Заявление А.А. Брусилова способно вызвать большое сомнение».
Воспоминания Брусилова грешат предвзятостью, и эта предвзятость объясняется глубоким чувством обиды, которое Брусилов испытывал к Царю. Так, описывая посещение Царем его 8-й армии, генерал пишет: «В столовой Государь обратился ко мне и сказал, что в память того, что он обедает у меня в армии, он жалует меня своим генерал-адъютантом. Я этого отличия не ожидал, так как Царь относился ко мне всегда, как мне казалось, с некоторой недоброжелательностью, которую я объяснял тем обстоятельством, что, не будучи человеком придворным и не стремясь к сему, я ни в ком не заискивал и неизменно говорил Царю то, что думал, не прикрашивая своих мыслей. Заметно было, что это раздражало царя. Как бы там ни было, это пожалование меня несколько обидело, потому что из высочайших уст было сказано, что я жалуюсь в звание генерал-адъютанта не за боевые заслуги, а за высочайшее посещение и обед в штабе вверенной мне армии. Я никогда не понимал, почему, жалуя за боевые отличия, Царь никогда не высказывал, – мне по крайней мере, – своей благодарности».[169]
В.Н.
Редигер А.Ф. Указ, соч., т. 2, с. 398.
Брусилов А.А. Указ, соч., с. 158–159.
Брусилов А.А. Указ, соч., с. 136.