Срубить дерево. Роберт Франклин Янг
Стронг, отключаясь.
По крайней мере, эта «кровь» беспокоит не его одного. Следующий разрез ему дался гораздо легче, хотя «крови» выступило хоть отбавляй. Съехав в люльке на следующий участок, он наступил на что-то мягкое – слетевший сверху цветок. Стронг поднял его: тот, даже раздавленный, сохранил поразительное сходство с женским лицом.
Стронг яростно атаковал дерево, пытаясь притупить свои ощущения. Багровый сок покрывал его с головы до ног, но он принуждал себя не обращать на это внимания. Игнорировал листья и цветы, порой касавшиеся его. К полудню он добрался до ветки, где ночевал, оставив за собой триста футов очищенного от веток ствола.
Он прикинул в уме. Высота верхушки около девяноста футов, от земли до первой ветки двести восемьдесят семь, обработал он триста – стало быть, еще примерно триста пятьдесят остается.
Перекусив сухим пайком, он вернулся к работе. Солнце теперь припекало, а веток и листвы, дававших вчера тень, больше не было. Люльку приходилось переносить все ниже и ниже, но рабочая веревка этого не требовала из-за увеличившейся длины нижних веток: Стронг помимо воли дивился их габаритам. Даже зная, что такая веревка не рвется, страшновато смотреть, как тонкий тросик переводит бревно длиной двести-триста футов из горизонтального положения в вертикальное и бережно опускает наземь.
По мере продвижения Стронга вниз дерево «кровоточило» все больше. «Кровь» из верхних обрубков капала вниз, пачкала руки и одежду, превращая работу в сущий кошмар. Сдаться Стронгу не давало только сознание, что в случае отказа за дерево примется Зухр, вынувший травинку ненамного короче; представлять, как резаком орудует это бесчувственное животное, было по-своему еще хуже «крови». Поэтому Стронг держался, и к концу рабочего дня ему осталось меньше двухсот футов.
Он разбил палатку на самой верхней из оставшихся веток, футов на пятьсот от вершины, и попросил прислать снизу воду, мыло и полотенца. Получив это, он разделся, вымылся, простирнул спецодежду в оставшейся воде и повесил сушиться над обогревателем. Ему сразу же стало лучше. Он сидел в одеяле перед палаткой и ел новое фирменное блюдо, которое ему приготовили. К концу ужина, когда вышли звезды, одежда успела высохнуть. Он оделся, открыл термокружку с кофе и закурил, гадая, придет ли она этой ночью.
Стало холодно. Взошла первая луна, за ней еще две. Их свет преобразил дерево: ветки, включая и ту, где сидел Стронг, сложились в лепестки большого цветка. Иллюзию нарушал безобразный обрубленный ствол в сердцевине, но Стронг почему-то глаз от него не мог отвести. Взгляд уходил все выше, охватывая созданную его трудами карикатуру. Вот и вершина, похожая на женские волосы, а в ней белеет при свете лун одинокий цветок.
Стронг протер глаза, но цветок никуда не исчез. Совсем не похожий на остальные, он распустился над той развилкой, где Стронг впервые увидел кровь. Луны светили все ярче. Стронг ухватился за рабочую, приятную на ощупь веревку и неожиданно для себя полез вверх. Все выше и выше, в лунное волшебство.
Бицепсы под рубашкой вздувались,