Холод. Екатерина Белецкая
очень хорошо запомнил ваше лицо. Там, во сне, место такое было… серое какое-то, словно фотография в газете. Мертвое место. А вы были… были живая и яркая. Словно место – фотография, а вы – настоящая…
– Интересный сон, – улыбнулась Эри. – Но, наверное, это неважно сейчас. Вы себя хорошо чувствуете?
– Да, хорошо, – кивнул Кили. – У меня не болит ничего. И не тошнит почему-то…
– А раньше тошнило? – спросил Ит.
– Постоянно, – Кили помрачнел. – Есть вообще ничего не мог. Плохо было.
– Рад, что теперь вам лучше, – Ит улыбнулся. – Кили, мы заметили, что у многих в городе бритые волосы. Почему? Это такой обычай?
– Нет, – покачал головой Кили. – Это чтобы эпидемию остановить.
– Мы совсем недавно прибыли, – осторожно начал Саб, – и не успели разобраться. Кили, не расскажете, что за эпидемия такая? Чего следует опасаться?
– Тепла, – тут же ответил Кили. – Тепло это смерть. Уже тогда, когда все началось, они успели выяснить, что спасение только одно.
– И какое же? – Ит прищурился.
– Холод.
***
К сожалению, рассказ Кили прояснил совсем немногое. Да, на планете действительно свирепствовала эпидемия, но про эту эпидемию информации было исчезающе мало. Да, болезнь поражает исключительно полукровных, хотя, по слухам, где-то и чистокровные болеют. Да, лекарства никакого нет. Вроде бы это какой-то грибок, что ли. Ну, так, по крайней мере, говорили. Нет, анализы его не выявляют, поэтому единственный способ защититься хоть как-то – это тут же сжечь зараженного. Ну да, поэтому волосы и бреют. Если кто заболел, у него на голове пятно появляется, коричневое такое, на череп похожее. И глаза не закрываются полностью. Если такое появилось, то выгоняют на мороз, ждут, а потом…
– Ждут, когда умрет? – уточнил Ит.
– Ну да, когда умрет и прорастет, – не очень понятно ответил Кили. – А как прорастет, быстро надо. Они, правда, на морозе споры недалеко выбрасывают, но лучше сжечь, чтобы не выбросил.
– Кто? – поинтересовался Скрипач.
– Гриб. Грибок этот. Он как палка такая из головы торчит, потом у него навершье хлопает, и споры…
– И никто не пробовал это как-то лечить? – с недоверием спросил Саб.
– Я не знаю, – пожал плечами Кили. – Как вылечить, если определить невозможно?
– Чушь какая-то, – негромко сказал Ит. – Невозможно диагностировать? В жизни не поверю.
– Аналогично, – кивнул Скрипач. – Грибок… гм… мозговой? Да нет, ерунда. Кили, ты случайно не знаешь, у вас… ммм… опрелости ног как-то лечат? Ну, когда с ногами непорядок, с кожей. Не слышал про такое?
Кили вдруг улыбнулся.
– У меня сто раз было, – сообщил он. – В цеху ведь положено в резиновых калошах. Знаете, как ноги потеют? А уж запах… ужасно. Мазь от этого давали, неплохо помогала. Если бы не эта мазь, мы бы в общежитии задохнулись все, двадцать живых в комнате. Мазь была, желтая. И таблетки еще.
– И тебя не смущает, что это тоже грибок? – спросил Ит.
– Грибок?