Тонкая нить (сборник). Наталья Ильинична Арбузова

      121. Российское могущество прирастать будет Сибирью

      Я повадилась в Иркутск. Свела дружбу с энергетическим институтом в иркутском академгородке. И пошла счастливая жизнь. Вот мы с ними живем в палатках на острове Ольхон посреди Байкала. Байкал, мой читатель – это разлом в кристаллическом щите Восточной Сибири. Посреди этого разлома осталась узкая пластинка, гривка-остров Ольхон. Наверху каменистое плоскогорье. Ветер колышет невысокие желтые маки. Буряты пасут овец. Ниже благоуханная лиственничная тайга. Опавшая хвоя не гниет, но лежит мягким слоем за много лет. Ложись на душистое ложе, мой усталый от цивилизации читатель. Цветут дикие золотые лилии – те, что не ткут и не прядут, но и Соломон во всей славе своей не одевался так, как они. Я нашла в лесу лисий хвост, а уж что было с лисой, можно только догадываться.

      У института свой пароходик под названьем «Спасский». Мы плывем на нем к северу. Байкальские мысы выдвигаются, как кулисы. Ребята знают их по порядку не хуже, чем нежели мы платформы электрички. Котельники, Покойники… Почему Покойники? Там деревня полностью вымерла в суровую зиму. Только летом приехали, похоронили. На Котельническом мысу горячие серные источники. Буряты в теплом нижнем белье сидят мокнут в каменных углубленьях, леча застуженные спины. Рядом в июле цветет черемуха. А вот мы идем по тропе с натянутой проволокой в ущелье Сарма, на рубиновые россыпи. На Байкале ветры носят имена ущелий, из которых они вырываются – баргузин, сарма.