Призрачная нога. Тихон Стрелков
односложно или вовсе удостаивал ее лишь коротким кивком. Наконец, спереди вырос гриб в два с половиной раза выше Генри; Смолл свернул по тропинке влево, обогнул вьющийся вокруг травы сорняк и остановился.
– Вот мы и пришли. ― Они стояли на покатом холме, отсюда открывался восхитительный вид на Долину. В частоколе блестящей на солнце травы, лабиринтом разрезанной тропинками, выделялись проплешины, из которых выступали Вечные цветки ― космеи, календулы, ромашки, руты. На цветках ютились домики: одни из сосны, другие из дуба, третьи из камня.
Смолл помахал кому-то рукой.
– Ладно, ― бросил он, ― дальше вы сами.
– Постой! ― не выдержала Флора. Ей казалось неправильным, что он может так просто взять и уйти. ― На каком цветке живешь ты?
Смолл почесал мокрый волосатый затылок.
– Вон, на той малиновой космее, прямо перед вырубленным полем, ― ответил он, показывая рукой. ― А что?
Принцесса ответила прежде, чем успела подумать:
– Я хочу остановиться в твоем домике.
Парень замялся. Это прозвучало, как предложение создать семью. «Я хочу остаться в твоем доме» ― так говорили местные женщины, признаваясь мужчине в своих чувствах. До Смолла не сразу дошло, что третьим словом было остановиться, а не остаться.
– Почему ты молчишь? ― с вызовом спросила Флора.
– Хм. А что я должен сказать? ― небрежно ответил Смолл, надеясь, что его голос не выдает смущения.
– То, что ты любезно примешь меня у себя.
– Значит, я должен соврать? ― Смолл вскинул брови.
– Ты разговариваешь с принцессой! ― напомнил Генри.
– Ты разговариваешь с принцессой, ― передразнил Смолл, прошепелявив. ― Мне кажется или ты других слов попросту не знаешь? То, что она очень красивая, не говорит о том, что я должен выполнять любую ее прихоть!
Стражник потянулся к ножнам. Для него Смолл был простым дикарем, от которого можно ожидать чего угодно. Порозовевшая принцесса, предчувствуя открытое столкновение, поспешно схватила юношу за руку.
– Прошу, не надо! ― сказала она тоненьким голоском. ― Генри, ты тоже остынь!
– Но принцесса…
– Я сказала, остынь! Сейчас же!
Видя, что стражник успокаивается, она продолжила:
– Смолл, я хочу остановиться в твоем домике, потому что никого здесь больше не знаю. Я, признаться, не знала и о существовании этого места, ― она замолчала, понимая, что говорит лишнее. ― Ты примешь меня у себя в доме?
«Ей надо работать попрошайкой, ― подумал Смолл. ― Невозможно отказать».
– Я живу не один, ― сказал он, прочистив горло. ― Нужно спросить у родителей.
Пухлые губы принцессы тронула полуулыбка.
– Уверена, они не будут против.
– Эм-м… может, ты отпустишь мою руку?
Флора опустила изумрудные глаза, увидела, какую глупость совершила, и поспешно отдернула холодную руку.
– Прости…