Призрачная нога. Тихон Стрелков
Смолл с отдышкой, неуклюже развязывая шнурки на сапогах. Голова у него закружилась, и он схватился за спинку лавочки, чтобы не свалиться. ― Все плывет перед глазами… Надо их снять…
– В такую холодрыгу и я ног не чувствую…
– Я не могу ими пошевелить! ― закричал Смолл, и Марл испуганно отпрянул. ― Совсем! Прошу, корни подери, помоги снять сапоги!
– Сказал бы сразу, а то «их надо снять». Нет бы нормально изъясняться. ― Марл присел на корточки, стянул кожаные сапоги и прилипшие к бинтам на стопе Смола носки. ― Фу-у! Гадость какая! Ты что в капкан наступил?
– Нет. Развяжи бинты.
– Мерзко-то как…
– Прошу!
– А заплатишь?
– Сколько захочешь ― только не сейчас!
– По рукам. ― Марл взялся за бинты. Бинты чуть ли не вросли в ногу Смолла, и мальчик не переставал предупреждать: «Будет больно!», «Зараза к коже прилипла, щас дерну!». Но что бы Марл там не творил, Смолл не морщился и не кричал от боли, он ничего не чувствовал.
– Вот дерьмо! ― воскликнул Марл, закончив. ― Вот дерьмо!
– Что там? ― тихо спросил Смолл, его вдруг стало клонить в сон. На глаза, словно опала мутная пленка, и он видел не ясно.
– Да сам посмотри!
Смолл ― ему это стоило немалых усилий ― подался вперед и глянул. Посеревшие ступни были усеяны кроваво-черными язвами, из которых сочился гной. Жилы на ногах почернели и корнями Вечных цветков тянулись к бедрам.
– Конечно, ― пробормотал Смолл, вспомнив, как прошелся по стеклам в доме тетушки Балгани. ― Осколки были пропитаны трупной гнилью… Где у вас лекари?
– Лекари? ― тупо повторил Март.
– Дяди и тети! ― не выдержал Смолл. ― Те, что лечат!
– В трех улицах от…
– Помоги мне подняться и веди.
– Но ты не можешь…
– Смогу! Должен смочь! Быстрее! ― Смолл протянул дрожащую ладонь: Марл схватил и дернул на себя. На мгновение Смолл ― и без того темная улица стала тонуть для него во мраке ― приподнялся, но устоять на непослушных стопах было невозможно, и он срубленным деревом полетел прямо на мальчика. Тот увернулся, и Смолл распластался на земле.
– Эй, ты цел? Эй! Эй, ты чего? ― Смолл не отзывался, и Марл, обернувшись, закричал: ― Парни! Нужна ваша помощь!
Последнее, что уловило угасающее сознание Смолла: его поволокли по земле.
Вновь открыв глаза, он увидел над собой два лица, неясных, но очевидно мужских. Даже страшная лихорадка не помешала понять, что они спорят. Мужики перекрикивали друг друга, размахивая руками. Смоллу их движения казались странными, они словно писали в воздухе.
– Он очнулся!
– Парень, твоя нога…
Смолл не дослушал. Его снова унесло в небытие.
Бредовые и долгие ему снились сны, в них он непременно чего-то лишался. Ему снилась Флора и то, как он не смог спасти ей жизнь. Он видел свое рождение в домике лекаря Аркадио; ветер снес крышу, дождь полил на его крохотное тельце,