Дни крутых. Серия «Время тлеть и время цвести». Галина Тер-Микаэлян
уж много.
Трухины занимали две комнаты в шестикомнатной коммуналке, расположенной недалеко от станции метро «Кировская». Вера жила вдвоем с матерью Натальей Павловной, которая, скрепя сердцем, смирилась с выбором дочери. Другое дело соседи – лишний жилец в квартире, где на пять семей приходится один туалет, всегда вызывает недовольство. Тем не менее, вскоре они прониклись симпатией к молодому иностранцу – он был такой милый со своей белозубой улыбкой на черном лице, так смешно коверкал русские слова! Даже ворчливая старушка баба Дося, умиляясь, постоянно угощала Лоренса квашеной капустой и малосольными огурчиками собственного засола.
Маленький Тедди родился в 1961 году, а через три года в далекой Африке его дед Теодор Тэкеле с соратниками добились-таки независимости – 6 июля 1964 Ньясаленд под названием Малави обрел статус независимого государства. Вернувшись из Южной Родезии, которая к тому времени стала республикой Зимбабве, Тэкеле-старший стал видным человеком в стране. Он с нетерпением ждал, когда его сын в далекой Москве получит диплом врача и вернется на родину.
Однако сам Лоренс не очень стремился домой – после нескольких лет спокойной московской жизни его ничуть не привлекала работа в стране, где восемьдесят пять процентов населения безграмотно, а люди мрут, как мухи, от оспы, туберкулеза, лихорадки и проказы. Он учился через пень-колоду, жил припеваючи на всем готовом, окруженный заботами Веры Трухиной и ее матушки, возился с сынишкой и откладывал стипендию – заботами папы Тэкеле ему из нескольких фондов ежемесячно начислялись приличные суммы.
Вера тоже не представляла себе разлуки с любимым. Когда Лоренс получил диплом, она надеялась, что он останется еще на три года в аспирантуре, но мечты ее рассыпались прахом, и виной тому были опять же события в далекой Африке.
К тому времени в бывшем Ньясаленде, ныне Малави, укрепилась личная власть лидера правящей партии Херберта Банды, а его верный соратник Теодор Тэкеле получил портфель министра и велел любимому сыну возвращаться домой, заявив, что если тот захочет, то сможет совершенствовать свое образование в ЮАР или даже США.
Лоренс колебался недолго, да и колебаться было, собственно, ни к чему – он был уже не тем наивным деревенским мальчиком, который шесть лет назад с изумлением и даже страхом взирал на чудеса цивилизации. Что могло ожидать его в Москве после окончания аспирантуры? Никаких перспектив, кроме скучной преподавательской работы и жизни в московской коммуналке. В независимом же Малави вновь испеченного врача ждали власть, богатство и почет – не только из-за влияния папы, но и потому что дипломированных специалистов в стране можно было пересчитать по пальцам.
Помимо этого, затянувшаяся связь с женщиной на шестнадцать лет его старше начала приедаться – Лоренса все сильнее тянуло к молодому женскому телу, а Вера ревниво следила за каждым его шагом.