Святая Русь. Алёна Береза
ну ладно! Живи с миром! Пошли, Гозар!
Гости ушли.
Жена вышла из комнаты с совершенно белым лицом, сказала севшим голосом:
– Они нас убьют! – неожиданно заплакала.
Левон глухо молчал и пил виноградную домашнюю чачу, оставленную ему, как наследство от матери.
Гроб с мертвой свекровью стоял в большой комнате, защищенный темнотой, как саваном, укрывающей ее от всех угроз раненого, издыхающего мира.
Жена подумала, глядя на гроб: «Наступили времена, когда живые позавидуют мертвым».
На улице по-восточному тонко пахло жареным кофе, инжировым вареньем.
Она вышла во двор, села на голубую скамеечку под старую айву, росшей в центре двора, и задумалась: «Хорошо с Левоном жили. Дочь вырастили. Все нажили: квартиру, машину, дачу. Жалел меня, любил. А теперь – враз ничего нет! Эти мерзавцы! Что они с ним сделали? Совсем другой человек стал, сильно пьет, молчит, как зверь стал. Скоро глаза такие страшные у него станут, как у тех негодяев! Что мне делать?» – она горько заплакала над своей разбитой жизнью, вытерла слезы и решила после похорон уйти от мужа, уехать к себе на родину в Красноярск.
В доме, за столом сидел Левон, пил чачу и ничего не видел. Он бормотал:
– Родину надо защищать! Родина в опасности! Надо быть твердым! Час настанет, Час…
Он уронил тяжелую голову на стол и захрапел.
На улице поднялся ветер. Откуда – то прилетела ворона, села на старую айву посредине двора.
– Кар – кар! – раздалось на весь двор.
Марина Петровна зябко поежилась, встала и медленно пошла в дом, где ее никто не ждал.
Прошло два года.
Жена из прежней очаровательной женщины превратилась в усталую немолодую особу, а Левон остался горьким пьяницей. Марина Петровна ездит на зиму в Красноярск, а лето проводит на своей одичавшей даче около города Сочи; в их с Левоном квартире почти не бывает, и не знает, разводиться ей с Левоном или нет.
Неужели вовек не вернется прежнее благополучие?
На вокзале
Рассказ
1887 год. Екатериндаръ. Конец октября.
Казак Ерофей сидел в жарко натопленной комнате в нагольном тулупе. Пот лил с него ручьем, но Ерофей и не думал снимать полушубок.
– Пар костей не ломит, – сказал сам себе Ерофей».
– Вишь, как натоплено, как в бане! Вот и славно! Вот и прогрелся, все нутро прогрел, а то давече прозяб, аж заиндевел весь, вот и отогрелся.
Ерофей махом выпил стопку водки и налил еще.
2016 г. Краснодар. Конец октября.
Казачий взвод важно стоял на входе железнодорожного вокзала г. Краснодара.
Казаки были разные, и видные, высокие, стройные молодые люди, и совсем юные подростки, никак не соответствующие виду настоящего казака.
На улице было холодно, и казаки взошли в маленькую боковую комнатку вокзала.
– Чем отличаются нынешние казаки от старых? – задал вопрос тщедушный, юный казачонок, энергично размешивающий сахар в стакане чая.
– А ничем, – ответил ему самый взрослый из взвода