По счетам. Андрей Константинов
офицерам.
– Я знаю, отец.
– А чего тогда прешься, если знаешь?
– У меня поезд через два с половиной часа.
– Счастливого пути.
– Разреши, я быстренько чего-нибудь на зуб кину и сразу уйду?
– На вокзале буфет работает. Как раз успеешь.
– Оно понятно, что работает. Войди в положение, отец! Я третий год из котелка хлебаю. Знаешь, как хочется разок, по-человечески, с ножом и вилкой, из тарелки настоящей поесть. Удружи, а? Как ленинградец ленинградца прошу.
Швейцар понимающе посмотрел на Юрку и, смягчаясь, спросил:
– Медальку за что получил?
– За освобождение Петрозаводска.
– А лет-то тебе сколько, герой?
– Семнадцатый пошел.
– Э-эх! Сопля соплей, а туда же. Ресторан ему подавай! – больше для виду и порядку проворчал старик. После чего, понизив голос, зашептал:
– Ладно, дуй за мной. Только мышкой. Я тебя в дальнем уголочке посажу. Но учти! Если патруль с проверкой заявится, я скажу, что ты сам незаметно прошмыгнул. Не по злобе скажу – просто место терять резону нет.
– Договорились, отец! Спасибо тебе…
Уголок, куда швейцар разместил Юрку, хоть и оказался укромным, но имел один существенный недостаток: за соседним столиком гуляла компашка из двух штатских с дамами.
Да и фиг бы, как говорится, с ними, вот только…
Слишком уж шумно она гуляла. Так, что Юрка и не хотел бы, но невольно слышал все ведущиеся за столиком отвязные разговоры. Особенно усердствовал практически в дымину пьяный, долговязый, с неприятными белыми глазами «пиджак», которого дамы попеременно величали то Димочкой, то Димасиком.
Пока тот сыпал разного рода сальностями и скабрезностями, Юрка еще терпел. Хотя и морщился, ибо шуточки отпускались из разряда «битюговых». Но затем Димасик взялся травить байки из своего якобы исключительно героического прошлого. Дамы, понятное дело, реагировали охами и ахами. Юрку же после каждой новой услышанной подробности буквально колотило.
– И тогда я принимаю решение: брать эту сволочь в одиночку!
– Ка-ак?! Но ведь он же был с оружием?
– В том-то и дело, Зиночка. У него в руках вальтер, а у меня, извиняюсь, хрен. Да и тот – в штанах.
Барышни, как бы смущенно, прыснули.
– Ладно, думаю, семи смертям не бывать, и бросаюсь на него. И тут раздается выстрел.
– О господи! Попал?
– Кабы попал, мы бы с тобой, Марусенька, здесь не сидели, винцо не попивали… Кстати, Семен, кончай жрать. Почему посуда опять пустая? Раскидай! Короче: вот тут, у самого виска, пуля чиркнула. Ну да второго шанса я ему не оставил. Подскочил, вырубил и пистолет забрал.
– Димасик, ты просто прелесть!
– Погоди, Зиночка, это еще не конец истории.
– Ка-ак?
– А вот та-ак! Гляжу, из кустов еще трое поперли. Их там, оказывается, целая диверсионная группа была.
– О Господи! Жуть какая!
Здесь, не удержавшись, Юрка хмыкнул. Вышло довольно громко,