Возвращение Томаса. Юрий Никитин
разбойников называли разбойниками и развешивали вдоль дорог на крестах, а не делали их графами, баронами и герцогами. Мир под властью Рима был безопасен. Всяк мог проехать всю бесконечную империю от края и до края, не подвергаясь нападению.
Ну, уточнил он себе, почти не подвергаясь. Совсем без разбойников не бывает, но в римском мире их истребляли нещадно и жестоко. А здесь разбойники сгоняют крестьян строить им укрепленные разбойничьи гнезда, а затем собирают с этих крестьян чисто разбойничью дань…
Дорога упорно шла по прямой, несмотря на то что местность начала местами горбиться, пошла холмами, земля покрылась крупными камнями округлой формы, которые ну никак не могли остаться от разрушенных гор или скал: тех нет вблизи и в помине. Но ломать над загадкой голову Олег не стал, а когда Томас в очередной раз восхитился дорогой, указал на канавы по обе стороны:
– Это их заслуга.
Томас посмотрел с недоумением, просиял, поняв:
– Отводят воду?
– Да. Иначе давно бы размыло. Римляне строить умели… Вот только империю возвели с каким-то изъяном. И богатая, и могучая, и просвещенная, и вроде бы справедливая, все на законах и праве, но что-то не дало ей…
Томас фыркнул:
– Это мы «что-то»? Мы не что-то, а христианское воинство! Взяли и не дали!
Олег спросил кротко:
– Почему?
– А там были язычники, – пояснил Томас победно. – Вавилонские блудницы, сосуд греха и всякая хула на Бога… своим существованием. Вот наше крестоносное воинство и сокрушило нечестивцев! Теперь там наш Папа.
– Гм, – пробормотал Олег, – ну… если учесть, что ворвавшиеся в Рим вандалы были уже христианами, то… в целом верно, как ни странно. Чисто по-христиански сожгли все библиотеки, уничтожили все музеи, перебили все мраморные статуи, а уж население – все под нож, кому нужны юристы, инженеры, законотворцы, композиторы, скульпторы…
Томас, не слушая, рассматривал рощу, мимо которой едут, Олег вздохнул и подумал, что и хорошо, что рыцарь не слышит. Если и для него, благородного рыцаря, Рим пока что смрадная блудница, то что спрашивать с диких озверелых вандалов? Рушили гнездо разврата с полным осознанием правоты своего дела.
Он снова вздохнул, не желая признаваться, что в глубине души признает их полную правоту. Нужно было уничтожить. Рим достиг пика могущества, а оно привело к самодовольству и уверенности, если самые сильные, то и самые правые и правильные. К тому же у них помимо инженеров есть юристы и тщательно проработанные законы на все случаи жизни. Значит, весь мир должен принять их римский образ жизни.
– Застой, – пробормотал он под нос, – надвигался снова великий застой… Надо было сокрушить. Надо. Мне винить себя нечего…
Но перед глазами встали руины библиотек, разбитые молотами прекрасные мраморные статуи, пасущиеся козы там, где заседал сенат, верша судьбы мира, и во рту стало горько, будто пожевал полыни.
Разрушили варвары, а когда начали отстраивать, то остатки римского величия сокрушили монахи. Они прошлись с молотами