В живых не оставлять. Сергей Бакшеев
гостя, Харченко спустился в кабинет Петелиной. После дежурных фраз о самочувствии он рассказал ей о неожиданном деле, описал состояние обратившегося к нему человека, формальный характер просьбы и заверил:
– Дело легкое, и в суд передавать не придется. А зачту, как полноценное расследование.
Петелина тем временем чертила что-то на бумаге. Движения ее руки были твердыми, прямыми, скорее говорившими о внутреннем напряжении, чем о расслабленности. Выслушав начальника, она подняла взгляд, прищурилась.
– Я заметила, Юрий Григорьевич, что все сложные дела вы отдаете другим следователям. Я уже ни на что не способна?
Харченко поморщился и выдавил улыбку:
– Лена, ты в особом положении. Я хочу, чтобы ты родила здорового ребенка.
– Намекаете на мой возраст?
– Ну что ж ты все в штыки принимаешь, – обиделся полковник. – Я делаю как лучше. Умер молодой человек, надо отца успокоить. Там и расследовать нечего. Привлеки оперативников, пусть побегают, поговорят с медиками. С Валеевым, опять же, поработаешь.
– Опять же, – прицепилась к словам Петелина и ткнула карандашом в бумагу так, что грифель сломался. – Все так и рвутся устроить мою личную жизнь. Как же, баба беременна, и без мужика. А вдруг отец не Валеев?
– В каком смысле? – озадачился Харченко.
– Вы так обо мне печетесь, Юрий Григорьевич, что некоторые начинают думать, что это ваш ребенок.
Елена встала у окна, повернулась в профиль, огладила животик. Харченко смутился, зачем-то поднял сломанный карандаш, неуверенно погрозил им:
– Глупости-то не болтай, Лена.
– Это не я болтаю, это коллеги судачат. – Елена оперлась руками о стол, подалась к начальнику тяжелой грудью, понизила голос: – Всех к себе вызываете, а ко мне сами ходите, спрашиваете о здоровье, ограждаете от трудностей. Вам бы построже с подчиненной.
Харченко отшатнулся:
– Вот и займись смертью Волкова. Это приказ!
– Раз дело легкое – пусть Валеев разбирается, – отмахнулась Петелина.
– Под твоим руководством, – забасил полковник, покидая кабинет строптивого следователя. – Доложишь потом.
– Прям напугали.
Елена похлопала в ладоши закрывшейся двери и сильно прикусила губу. Что стало с ее характером? Она не может контролировать эмоции, даже помощь и заботу воспринимает в штыки.
4
Майор полиции Марат Валеев испытывал душевный подъем, день начался хорошо: есть труп, получено оперативное задание. Хорошо не в смысле, что появился труп, хорошо, что позвонила Лена, сама позвонила, пусть по работе, зато они спокойно поговорили, без нервов и недомолвок, почти как раньше, когда они жили вместе и любили друг друга. Марат и сейчас ее любил, а вот Лена… Она забеременела и отдалилась.
Марат десятки раз пытался встретиться с ней, звонил, уверял в теплых чувствах, спрашивал о будущем ребенке, и каждый раз щекотливая тема заставляла Елену закрыться. Вот она рядом, а словно за матовым стеклом – не разглядишь, не достучишься.