Амазонки. Владимир Банцевич

      Над ними и Перун не властен,

      А гром и молния в степи

      Лишь воспаляют древо страсти

      У Карны, рвущейся с «цепи».

      В степи они непобедимы,

      Жара иль хлад – им все одно.

      Валькирии мечом незримым

      Им покровительство дано.

      В тенистых рощах и лиманах

      Черпают силы, как вино,

      Чтобы в порывах полупьяных

      Делиться с ветром заодно.

      И чтобы там, в волнах ковыльных,

      Подобно птицам вдаль лететь,

      На скакунах игривых, сильных…

      Чего душе еще хотеть?

      Но разве лишь порой успеха

      Над вечной слабостью мужской.

      «Да, тут, конечно, не до смеха…» —

      Подумал юноша с тоской.

      И, надо ж, сон приснился вещий,

      Про наслаждения в воде.

      А коль во сне душа трепещет,

      То наяву уж быть беде.

      Так юноша в степи бесчестно

      Был амазонками пленен.

      А участь пленника известна:

      Унижен и бесславен он.

      Его, как загнанного волка,

      Через загривок скакуна…

      А там, на лошадиной холке,

      Он все почувствовал сполна:

      И визг истошный будто плетью

      Не раз по слуху стеганул…

      Уж лучше заменить бы смертью

      Позор у женщины в плену!

      Бесспорно, низменно плененье,

      Тем более – не на войне.

      Он сын царя – и униженье

      Постыдно для него вдвойне!

      «Унижен перед женским родом?

      О, мой отец, прости меня!

      Как стыдно мне перед народом…» —

      Так думал он, судьбу кляня.

      А здесь, на холке, у коленки,

      Прижатой к боку скакуна,

      Казалось все ничтожным, мелким…

      Какая тут тебе война!

      Когда пред женской наготою

      Распластан, будто тот балык.

      И думал он: «Ничто не стою,

      О дед мой, славный Каралык!

      Пред кем лежит он, как ребенок,

      В постыдной позе для битья?..

      Не дай вам Бог у Амазонок

      Узнать подобного житья.

      Не приведи Господь в немилость

      Попасть у искрометных дев.

      Но коль подобное случилось,

      Так значит, твой таков удел.

      Уж, видно, в них такое семя

      Или гордыня как стена?

      А может быть, такое время,

      Когда с мужчинами война?

      Судить о женщинах негоже,

      Но кто их чувства разберет?

      С утра делить готовы ложе,

      А к ночи – все наоборот.

      То нежны и порой стыдливы,

      То властностью уже горят,

      То кротки вдруг и молчаливы,

      А то невесть чего творят.

      Да и какое в этих жилах

      Еще взыграется вино?

      От праведных – до просто лживых…

      Прости, Господь, нас слабых, но…

      Законам вопреки и чувствам,

      Прекрасный пол сей наделен

      Неувядающим