Любовь виршеплета. Иван Лагунин

      Впрочем, умиротворение оказалось кратковременным. Спать на ходящей ходуном спине дракона – та еще задача. Едва я смыкал глаза, как просыпался от мысли, что каким-то образом, несмотря на ремни, вот-вот упаду в Бездну.

      Наконец серый рассвет окончательно пробудил меня от беспокойного сна. Небо было затянуто тучами. На востоке набухшей воспаленной полосой алел горизонт. В сумраке дымчатый полог испарений казался почти черным, а синие мазки проглядывающего сквозь него Слова Богов выглядели еще мрачнее, чем обычно.

      Скверна… какое… гм… скверное слово. Проклятье нашего времени. Живое воплощение воли Ушедших. Яд, что оставил от нашего мира жалкие огрызки. И который однажды поглотит и их.

      Я поежился, протер режущие от недосыпа глаза, потянулся, оглянулся… И встретился взглядом с Сервиндейлом.

      – Э-э-э… Доброе утро.

      – Доброе, – буркнул маг. – На, это твой завтрак.

      Он вручил мне тряпичный сверток и вперился куда-то вдаль, всем своим видом показывая, что опять раздумывает над глобальными проблемами мирозданья. Ну и хрен с ним.

      – Здравствуй, Шейлдар.

      – Здравствуй, Аска, тебе лучше?

      Приятно, что хоть кто-то интересуется моим здоровьем. Впрочем, быть может, дракона скорее волнует, не повторю ли я снова ночные непотребства? Я поглядел на левый борт Шейлдара, и мне стало стыдно. Затем прислушался к желудку, но, кроме вполне здорового урчания, никаких тлетворных позывов не заметил. Вот что делает магия, примененная в мирных целях!

      – Да, вроде, все в порядке…

      – Отлично!

      – Вот и поболтали… – пробормотал я и принялся подкрепляться выданной магом снедью. В свертке оказалась жареная ножка индейки, пара луковиц и кусок немножко зачерствелой лепешки.

      Что за вульгарная крестьянская жратва? Ни тебе соусов, ни подлив, я уж не говорю об отсутствии винца для улучшения переваривания. Впрочем, это я, конечно, наговариваю. Главное, что измученный бесами желудок с энтузиазмом принял эту незамысловатую еду.

      Я уже доедал ножку, когда Сервиндейл неожиданно спросил у дракона:

      – Как ты, Шейлдар?

      – Сойдет, – после некоторой паузы прогудел тот в ответ.

      – В смысле? Вы о чем, господа… – я завертел головой, переводя взгляд с мага на рогатую голову Шейлдара и обратно. И тут меня пробрала дрожь.

      Я был так занят индейкой, что сразу даже этого и не заметил.

      Дракон летел ощутимо медленнее, чем вчера. Взмахи огромных крыльев хлопали реже, а каждый вдох-выдох сопровождался тревожащим хрипом.

      – Твою ж… – я обернулся к Сервиндейлу и зашипел дрожащим шепотом. – Мессир, что с ним такое?

      – Ничего такого, о чем тебе следовало бы волноваться…

      – Хрена се «ничего такого», да мы же на высоте… да Ушедшие знают, какой высоте! Да мы ка-а-ак грохнемся, костей не соберем… Что за шуточки?..

      – Прекрати панику, виршеплет.

      – Последствия