Шипы роз. Серия «Время тлеть и время цвести». Галина Тер-Микаэлян
обследования Карины и ребенка.
– Ладно, я еще побуду, – сказала Рита, кладя трубку, – Жоржик заснул, а Карина лежит и читает, их покормили. Вернее, ее. Она не торопится – сегодня Илья всю ночь будет на работе, у него какая-то срочная программа. Ты знаешь, что через неделю или две он должен съездить в Германию?
– Илья – золотой парень, – с чувством произнес он, обхватив ее за талию, – и сестра у тебя тоже золотая. Однако мне, наверное, следует их предупредить…
– О чем именно?
– Лилька хочет привезти дочь в Москву.
– Привезти в Москву? Зачем? – изумилась Маргарита, и тут же в ее зеленых глазах вспыхнул гнев. – Понятно – теперь, когда у Карины родился сын, она хочет девочкой давить на Илью. Стерва!
– Это моя дочь, – глухо проговорил Антон, – не знаю, как я все это выдержу.
Глава третья
О своем намерении увезти Таню в Москву Лилиана сообщила родителям после того, как работа над проектом была завершена. Однажды утром она проснулась раньше обычного – часов в пять – и, выскользнув из-под одеяла, бесцеремонно потрепала по плечу спавшего рядом с ней крепким сном Игнатия Ючкина.
– Игнатий, проснись!
– Что? А? – он сел, протирая глаза и недоуменно оглядываясь по сторонам. – Еще ведь рано, шести нет.
– Иди к себе, я сейчас спущусь вниз поработать, а горничная увидит, что я встала, и может в любой момент зайти убирать. Они у нас начинают работать с шести утра.
– И что ты собираешься делать в такую рань, неугомонная? – ему очень не хотелось подниматься, но Лилиана, не отвечая, торопила:
– Иди, Игнатий, иди, мне еще нужно принять душ.
Сердце его кольнула обида, он молча натянул трусы, накинул халат и направился к двери. Через полчаса Лиля уже сидела в столовой и, положив на колени папку, делала вид, что просматривает бумаги. Ровно в шесть за дверью послышались тихие шаги, и вошел Александр Филев. Он увидел в руках у дочери папку и забеспокоился – ему известно было, что она проводит ночи с Игнатием Ючкиным, и тот примерно в половине девятого покидает ее комнату, а в девять оба встречаются за столом с таким видом, словно сто лет не виделись.
– Лиля? Так рано? Что-нибудь не так?
– Мама скоро спустится? – вместо ответа спросила Лиля. – Вели, пожалуйста, служанке принести мне кофе, когда я прошу ее по-немецки, мне всегда подают не то. Раньше ты брал русскую прислугу, а теперь нанимаешь немок.
Филев нахмурился, но не стал объяснять, что после похищения Тани постепенно заменил всю русскую прислугу местными – теми, чьи резюме его служба безопасности могла проверить непосредственно, легко и быстро. Он сказал несколько слов по-немецки миловидной девушке в накрахмаленном переднике, потом вновь внимательно посмотрел на дочь.
– Так что тебя беспокоит?
– Я устала с этим проектом, папа, – она лениво потянулась и зевнула, изящно прикрыв рот рукой, – лежу по ночам и никак не могу заснуть – перед глазами мелькают какие-то