Зов странствий. Лурулу. Джек Вэнс
камни с горы Гарр! Такой амулет приносит особую удачу – он помогает делать выигрышные ставки на собачьих схватках! Но кто я такая, чтобы судить о капризах удачи? Мне нужны деньги, я уступлю вам эффрита за смехотворную цену – всего двадцать сольдо!»
Леди Эстер потрясенно, с негодованием уставилась на торговку: «Вот уж действительно смехотворная цена! У вас нет ни стыда, ни совести – вы решили заломить первую попавшуюся сумму за паршивую серийную поделку! За кого вы меня принимаете? Это же просто какое-то оскорбление!»
«Подумаешь! Я оскорбляю людей получше вас по двадцать раз в день. Меня это нисколько не затрудняет – можно сказать, я даже получаю от этого удовольствие».
Леди Эстер вынула из сумочки монету: «Вот цена, которую я готова уплатить за эту противную безделушку – и только для того, чтобы получить удовольствие, рассказывая знакомым о вашем жалком заведении».
«Еще чего! – ощерилась торговка. – Берите ее бесплатно – хотя бы только для того, чтобы вы не могли похваляться тем, что превзошли меня благородством. Берите – и убирайтесь!»
«Почему нет? Я так и сделаю. Будьте добры, заверните ее во что-нибудь приятное для глаз».
«У меня есть дела поважнее».
Леди Эстер уронила фигурку в открытую сумочку и гордо удалилась из лавки. Мирон задержался, чтобы положить монету достоинством в одно сольдо на поднос, где лежала статуэтка. Хозяйка, снова усевшаяся на высокий табурет за прилавком, безразлично наблюдала за его действиями, не высказывая никаких замечаний.
Выйдя на площадь, леди Эстер остановилась и принялась обозревать окрестности. Город Фладжарет, на фоне серых гор и непрерывной пелены туч, производил впечатление испещренной сложными контурами одноцветной фотографии. По проспекту медленно ехали пять или шесть машин. Кое-где на площади можно было заметить редких пешеходов: хмурых чернобородых коротышек, топавших по тротуарам в сопровождении толстозадых женщин в черных сапогах до колен и широкополых шляпах. Женщины эти вышагивали важно и тяжеловесно, словно исполненные внутреннего величия. Они не смотрели по сторонам. Пока леди Эстер разглядывала фасад отеля, на нее случайно наткнулась одна из проходивших мимо матрон. Отступив на шаг, раздраженная леди Эстер высокомерно подняла брови. У дородной местной жительницы, среднего возраста, было широкое лицо с близко посаженными черными глазами и большой бородавкой на щеке. Две женщины холодно смерили друг друга взглядами с головы до ног, после чего каждая с достоинством отвернулась, и горожанка продолжила свое шествие.
«Неряшливая образина! А шляпа? Курам на смех!» – заметила леди Эстер к сведению стоявшего рядом Мирона.
Уходя, горожанка тоже что-то пробормотала на ухо супругу. Оба задержались, чтобы обернуться и получше разглядеть леди Эстер, после чего протопали дальше по тротуару, ухмыляясь до ушей.
Этот эпизод вызвал у леди