С любовью в сердце. Великие острова. Лилия Феникс
Но если Орион нападет на нас сам, война уже будет развязана. И кто знает, что тогда будет.
Гораздо проще решить вопросы миром. Первое время мы отдавали латумь Ориону безвозмездно, в качестве благодарности за оказанную помощь. Потом уже стали обменивать её на оружие, с целью защиты своих планет от вторжения.
– Что же поменялось? Орион решил, что долг благодарности выплачен?
– Видимо так. Но дело тут в том, что я и Рейес взяли себе в жены дочерей одних из самых влиятельных властителей Ориона. Так что союз теперь скреплен крепкими узами. А мы теперь не только друзья, но и родня.
– Я не знал этого, – изумился неожиданной новостью Энрико. – Отец мне никогда ни о чем не рассказывал, – теперь в его голосе прозвучала обида.
– Ты был тогда совсем мал. А после, когда подрос, стал озадачен иными заботами, – многозначительно заметил Эстеван.
Энрико промолчал. Затем он неожиданно спросил:
– А где же на Плутоне хранится оружие?
– На Плутоне оружия практически нет. Всё оно сосредоточено на Хароне, спутнике Плутона. Можно сказать, за последние годы мы превратили его в мощную военную базу, оснащенную самой разной военной техникой. Харон является основным защитником планеты. Радары способны улавливать угрозу даже при подлете к Солнечной системе в целом.
– И вы всё это от меня скрывали, – изумился вновь Энрико. Он стал испытывать неподдельный интерес к Плутону и Харону. Такой, которого у него никогда прежде не было. Он всегда считал свою планету скучной и серой. Тень сомнения появилась у него, когда он прибыл в город Флавио, так отличавшегося от своего собственного. И вот теперь, когда он, наконец, покинул пещеры Плутона, устремляясь всё дальше в космос, он начал понимать, что явно заблуждался. Планета манила его обратно, превратившись из унылой и скучной в таинственную и загадочную. Кажется, Энрико начал понемногу понимать, что все эти годы пытался сказать ему его отец. Вероятно, от него ничего и не скрывали. Это он не слушал.
Энрико прочел в выражении лица брата те же мысли.
– Мы пытались тебе сказать, – начал было Эстеван. Но Энрико, нахмурив лоб, качнул головой:
– Оставь, брат. Я сам виноват. Совсем к другому стремился. И не о том думал.
Эстеван положил руку на плечо брата. Он ободряюще улыбнулся.
Два последующих дня пролетели достаточно быстро. Энрико предпочитал не отсиживаться в каюте. Он гулял по крейсеру, осматривая его с любопытством. Последний раз, когда он путешествовал, то был ещё маленьким и почти ничего не помнил. Поэтому для него путешествие на крейсере было чуть ли не в новинку.
Энрико быстро запомнил все ходы и выходы, и удивлялся, что крейсер поначалу ему казался чересчур большим и запутанным.
Чаще всего Энрико проводил время в капитанской кабине. Ему было интересно, как работают пилоты и с помощью чего можно поднять в воздух такую махину. Энрико старался