Грань. Данил Брюханов
но все же повзрослели. Плюс ко всему, встретив коллегу, любого, не обязательно Эмиля, было бы странно и невежливо просто проигнорировать его. Поэтому, хоть Эрик и недолюбливал кавказца, и не проникся к нему тем уважением или интересом, благодаря которым люди могут с удовольствием пить вдвоем что-то горячее, он решил присоединиться. Проходя по залу кафе к столику Эмиля, он обратил внимание какой же яркий свет разливали по интерьеру массивные лампы. Эти лампы были в форме вытянутых усеченных цилиндров неправильной формы, наподобие советских сушилок для волос, которые, многие встречали, например, в бассейнах. Ламп было 3 и свисали они с потолка на длинных черных шнурах. Свет, льющийся из них, был настолько ослепительный и, можно сказать, густой, что за окнами ничего было не разглядеть. Создавалось впечатление, что кафе отрезано от всякой жизни, которая и так далеко не била ключом снаружи. Оно настолько разительно отличалось от сумеречной сырости улицы, что казалось вообще принадлежало другому миру и городу.
– Ну привет, товарищ! – начал разговор Эрик, садясь напротив Эмиля за столик.
– Да-да, привет, – ответил Эмиль, – я видел, как ты вошел, точнее услышал, когда зазвенели колокольчики.
– Ну да, понятно. Кстати, тебе не показалось как странно они звучали? – спросил Эрик.
– Почему странно? …Хотя да, возможно твоя тонкая душевная организация позволяет тебе слышать то, что простым смертным недоступно, – с привычной ухмылкой, изобразив театральную задумчивость, сказал Эмиль, – с китами то еще не разговариваешь?
«М-да… – протянул про себя Эрик, – ничего нового. Все тот же старый НЕДОБРЫЙ Эмиль».
– А ты что здесь делаешь кстати, как занесло то? Я думал ты работаешь в Иркутске?
– Да вот, взял себе небольшой отпуск и приехал навестить одну знакомую, если понимаешь, о чем я, – отвечал Эмиль, и глаза его озорно блеснули.
– Ну-ну, чего ж тут непонятно, – пытаясь выдавить из себя ответную улыбку, сказал Эрик.
Таким образом, парни, пусть и не совсем искренне, но, наконец-то, улыбнулись друг другу.
– Кстати рад за тебя, что ты подстриг наконец-то свои эти отвратительные патлы, – заметил Эмиль.
Прозвучало это почти как комплимент. Так или иначе, в силу своего оптимизма, Эрик хотел верить, что именно комплиментом это и являлось.
– Это точно! С ними на самом деле много мороки: мыть надо, хвостик завязывать порой, а голову наклоняешь – ни хрена не видно – челка в глаза лезет.
– Главное, что на мужика теперь хоть начал походить, – резанул очередной своей ухмылкой Эмиль.
– И это, разумеется, тоже, – ответил Эрик, в первый раз ощутив скуку от постоянных подколов коллеги. Наблюдение это его порадовало. Значит наконец то он стал вырастать из того возраста, когда парни вечно меряются размерами своих мужественности и ЧСВ.
К столику подошла официантка, и Эрик наконец смог заказать себе свой мокко. Когда кофе принесли, парни