Встретимся на Кассандре!. Ольга Громыко
лет двести пятьдесят, – объявил Константин, вроде бы начавший немного привыкать к древним останкам. Впрочем, новый скелет и выглядел поприличнее – в черном (уже пыльно-сером) фашистском мундире с полуистлевшей красной (розовой) повязкой на рукаве. Трофейная голова в намертво присохшей фуражке с орлом лежала отдельно.
В лаборатории так разило дезинсектантом, что слезу вышибало даже у киборгов.
– Сара, если ты скажешь, что при тогдашней экологии предок барона вполне мог дожить до Второй мировой войны, то я за себя не отвечаю! – сразу предупредила Кира.
– Я скажу за то, шо шкилет мужской, а оно уже теплее! – парировала юрист. – Если сложить из них правильную комбинацию…
– Сара!!!
– Сара, Сара… Ви прямо как моя троюродная кузина Цофочка! – патетично всплеснула лапами Сара. – Этот ей мехом не вышел, тот запахом, так в итоге и осталась наедине со своим партеногенезом[3]!
Збышек, напротив, алчно потер руки:
– Ага, музей пополняется! Смотрите, тут даже есть древнее стрелковое оружие! Интересно, как эта штука…
Трикси прозорливо выхватила у кибертехнолога «штуку», пока тот не успел разобраться, «как она», и осчастливить ОЗК еще одним покойником.
– Лучше бы у него были какие-нибудь документы, – проворчала глава ОЗК, – и нам не пришлось бы ломать голову, кто он и как здесь очутился.
Кира имела в виду собственный трещащий по швам череп, но все единодушно покосились на более отломанную голову.
– По форме и состоянию тела можно предположить, – осторожно начал секретарь, – что данный объект зашел в потайную комнату еще при жизни, а потом сел в углу и умер.
– Просто так – сел и умер?!
– Нет, где-то через три-четыре дня, – прикинув, уточнил Реми. – У людей это быстро.
Все снова посмотрели на голову, вокруг которой попытался возникнуть ореол мученика, но вдрызг разбился о высокую фуражку с нацистским орлом.
– Как я понимаю, все эти дни дверь комнаты предположительно была заперта? – ядовито поинтересовалась Кира, по горло сытая и трупами, и черным юмором секретаря.
– С вероятностью девяносто семь процентов, – невозмутимо парировал тот.
Глава ОЗК хотела саркастично поинтересоваться, куда подевались еще три, но вовремя сообразила, что Реми намекает на утренний диалог: «Кира, выходите из спальни, вас ждут в кабинете!» – «Лучше сдохнуть!»
– Неужели никак нельзя установить его личность? Это ведь уже не средневековье, двести лет назад на Земле наверняка велись записи обо всех пропавших без вести людях.
– Велись, – уязвленно подтвердил Реми, успевший перерыть все доступные архивы. – А еще велась война, на которой тысячи людей пропали без вести, и, думаю, исчезнувшего фашиста-мародера не особо искали даже после нее.
– Мародера? – удивленно переспросила Кира.
– Да, при нем был полуистлевший мешок с серебряным канделябром и тремя тарелками, – Трикси махнула рукой на неприглядный
Бесполое размножение.