Кровь Данов. Книга 2 из цикла «Хозяин Гор». Владимир Привалов
пел дядька Остах.
«Так где это я?» – спросил я сам себя. Слишком многое произошло со мной за последнее время, слишком часто я просыпался в новых местах.
Мое неожиданное падение со скалы и попадание в другой мир, в тело десятилетнего горца перечеркнуло прежнюю жизнь. Усмешкой богов – или действием неведомых законов – мое сознание попало в тело мальчика в тот момент, когда он тоже падал со скалы. Наставник Остах, единственный кому я открылся, утверждал, что таким чудесным образом спаслись мы оба. Иначе я-мы не выжил бы. Спорить с этим сложно: момент попадания я помнил весьма смутно. Падение, а потом боль, темнота, горячка, бред, пока два наших сознания сплавлялись в единое целое.
Мой старший брат-близнец, настоящий Олтер, должен был на длительное время покинуть родные горы и отправиться на обучение в Империю, с которой граничила наша горная страна Дорчариан. Это было давнее обязательство, которое имело силу закона – наследник правителя отправлялся почетным пленником в пограничную имперскую провинцию Атариан. Наследник должен был жить в семье Наместника Провинции и учиться в престижной школе. Этой традиции было уже много десятков (если не сотен) лет, пока ее не прервал наш дед, легендарный Эндир Законник. Он отыскал первоначальный договор и выяснил, что единственный сын в правящем роду может остаться дома, с родными. Поэтому наш отец, Дан Рокон, был одним-единственным сыном у своего отца. А наш двоюродный дед танас Гимтар бездетен и так и не женился. А с нами вышла промашка – родилась двойня: Олтер и Ултер, Правый и Левый. Это нас так дед назвал, тот самый Эндир Законник! А Законником его прозвали здесь, в Империи, где он отучился в той же школе, в которой предстоит отучиться и мне. Но это я забегаю вперед.
После падения я не смог подняться, не мог ходить. Что было тому причиной – повреждение позвоночника или сильный ушиб – я не знал. Ноги не потеряли чувствительности, и я мог шевелить пальцами, но остальное… Ни поднять ноги, ни согнуть в колене я не мог. И травники дорча ничем не смогли мне помочь. Кроме того, увечный сын правителя бросал тень на самого Дана.
Поэтому танас Гимтар – советник моего отца и его родной дядя, – придумал хитрый план. Меня отправили в Империю, рассчитывая на тамошних светил медицины. И для того, чтобы горским старейшинам хворый сын вождя глаза не мозолил. А брата оставили взамен меня в горах. Все равно нас, кроме отца с Остахом, никто различить не мог. Так младший стал старшим, Левый стал Правым, а Ултер стал Олтером.
Потом был прощальный пир на летней Вилле, скрипучая арба с большими колесами, нападение гворча на рассвете, постоялые дворы и ночевки в полях… Въезд в Атриан, столицу провинции, и определение меня в Имперский Провинциальный Госпиталь. Окончательно вспомнив, где я и что здесь делаю, я потянулся изо всех сил, выгнулся на мятых простынях, и сладко зевнул. И замер. Не сразу поняв, что меня насторожило, я слегка испугался. Было что-то новое. Боясь ошибиться, я попытался ногой оттолкнуть сбившуюся в ком простынь. Получилось! Комок развернулся и беззвучно упал на пол. В утреннем свете кружились вспугнутые пылинки. Посмотрев на их хаотичное мельтешение, я медленно спустил ноги с кровати и коснулся пола. Мраморный, с темными прожилками, пол был прохладным и приятно холодил босые ступни. Держась за стену у изголовья, я осторожно встал с кровати.
Все было хорошо, и ноги послушно держали меня. Все было, как прежде, как и должно было быть. Не отпуская стены, я сделал первый шаг. Потом другой, третий. Не веря самому себе, преодолел половину просторной комнаты. Вдруг мышцы левой ноги задрожали, и нога словно подломилась.
Я успел представить, как падаю лицом вперед на этот замечательный гладкий мраморный пол, но меня удержали, крепко ухватив подмышками.
– Не бойся, – произнес знакомый голос. – Все хорошо, Оли. Я здесь, парень. Я держу тебя.
Я почувствовал, как Остах приподнимает меня, собираясь отнести назад.
– Подожди, Остах. Я сам. Просто мышцы ослабли и разучились работать. Надо им немного помочь. Просто придержи.
– Держу, парень. Всегда.
Я развернулся, чувствуя на плечах надежные руки наставника, и прошагал расстояние обратно до кровати, рухнув на нее. Ноги ходили ходуном, но я улыбался.
– Отец Глубин, Всеблагой, Защита в Ночи, возношу тебе славу. Пусть светит маяк, пусть мели исчезнут, пусть рифы по борту… – услышал я тихую скороговорку дядьки.
– Остах, – я перевернулся на спину и обратился к наставнику. – Я же по земле хожу, не по морю. Ну при чем тут Отец Глубин?
– А ты пошути, пошути, – перестав шептать, ласково попросил меня наставник. – Ходить начал? Вот и выпорю – задница уже не так нужна, – сидеть-то незачем. А спать и на животе можно.
«Блефуешь, – подумал я. – Никогда нас с братом не порол, только подзатыльниками ограничивался».
– Прости, дядька Остах, – на всякий случай повинился я. – Не подумал.
– А ты подумай, подумай. Над чужими богами смеяться, – какому мальчишке такое в голову придет? Без головы же можно остаться.
Прекратив наш тихий разговор, Остах резко обернулся. У входа, в дверном проеме, стояли Йолташ