Демосфера. Илья Новак
сказать «в твоих объятиях»?
– Да… в объятиях.
Дан почувствовал, что она улыбается. «Объятия» – этакое книжное слово, которое Ната вряд ли произносила хотя бы раз до знакомства с ним.
– Да, чтоб не просто обнимал, а чтоб в объятиях. И когда я буду умирать, чтоб ты был со мной, чтоб тебя я видела последним. Тогда бы я… тогда бы было хорошо, ты понимаешь?
– Хотела сказать «тогда бы я была счастлива»…
Обычно он понимал ее лучше и быстрее, чем она себя, но в этот раз пришлось призадуматься. Скорее всего, «объятия» для нее означали единение – единую плоть. Ну да, это он тоже ощущал… то есть ощущал, что этого нет. Даже лежа в постели, в темноте, тесно обнявшись, дыша в унисон, они не были единой плотью. Он, во всяком случае, и в самые трепетные, интимные моменты был отдельно, сам по себе. А она чувствовала это.
– Чтоб, если я буду умирать, ты был так близко… как…
– Ближе к тебе, чем воздух в твоей груди?
– Что?
– Говорю, чтоб я был ближе к тебе, чем кровь в твоем сердце? – Он подождал с надеждой. – Нет? Это метафора. Очень близко к тебе, так близко, что…
«Нет, это не для нее. Зачем я столько тяну?..»
Пол чуть качнулся вместе с кроватью.
– Надо вставать, – сказал Данислав.
Он оделся и стоически высидел двадцать минут, пока Ната красилась. Острое удовольствие от наблюдения за прихорашивающейся перед зеркалом женщиной, которая только что спала с ним, уже исчезло, но ему все еще было приятно смотреть на нее.
Зал наполняли представители богатых западных контор с женами, дочерями и любовницами. Или любовниками. Дан, по такому случаю надевший белую рубашку и костюм, занял столик в углу. Рядом пили вино несколько мужчин, которые тут же уставились на Нату.
Голубой небесный свет падал сквозь круглые окна на мозаичный пол, сливаясь с желтым светом электрических свечей, и это было символом всей теперешней моды: мешанина естественного и искусственного, натуры и техно. Подошел официант. Данислав заказал сухого вина себе, Нате – шампанского. Чокнулись. На них смотрели. «Глядите-глядите, сморчки старые… Еще бы, колоритная пара. Я вроде интеллигентный мальчик из приличной семьи, ну а Ната… Большинство дам здесь анемичны, воздушны, а ее правильные и крупные черты лица, смугловатая кожа, большие глаза, пышные волосы…»
Ната все еще чувствовала себя неуверенно в таких светских компаниях.
– Смотри, – сказала она, толкая Данислава ногой под столом. – Вот этот… он чего пялится?
Дан покосился туда. Гаддет Дадлиб, представитель ТАГ, «Турбо-Аэро-Гидро» – более идиотское название для корпорации трудно придумать, – ласково и отечески посматривал на него через весь зал. Увидев ответный взгляд Данислава, он поднял бокал и кивнул.
– Чего он? – прошептала Ната.
Дан пожал плечами:
– Скучает…
На стойке бара тихо позвякивали бутылки. За широкими окнами плыли белые облака и сияло солнце. Дан сидел, откинувшись на спинку стула, разглядывая пенометалл «под дерево», полимер «под мрамор», оргстекло «под хрусталь».
– А