Собрание повестей и рассказов в одном томе. Борис Васильев
Гимнастерки на замполитруке не было, белая, залитая кровью рубашка была надета поверх свежих бинтов.
– Ранило вас? – спросил Плужников.
– Немец спину кинжалом порезал, – сказал черноволосый. – Вам тоже досталось?
– Прикладом по голове, что ли. Или душили. Не помню.
– Глотните. – Замполитрук протянул фляжку. – Бойцы с убитого немца сняли.
Непослушными пальцами Плужников отвинтил пробку, глотнул. Теплая вонючая водка перехватила дыхание, и он тотчас же вернул фляжку:
– Водка.
– Хороши вояки? – спросил замполитрук, вешая фляжку на брючный пояс. – Полковому комиссару покажу. Кстати, как мне доложить о вас?
Плужников показал документы. Замполитрук внимательно просмотрел их, вернул:
– Вам придется остаться здесь. Комиссар сказал, что костел – ключ обороны цитадели. Я пришлю станковый пулемет.
– И воды. Пожалуйста, пришлите воды.
– Не обещаю: вода нужна пулеметам, а до берега не доберешься. – Замполитрук оглянулся, увидел молоденького бойца с расцарапанной щекой: – Товарищ боец, соберите все фляжки и лично сдайте их лейтенанту.
– Есть собрать фляжки.
– Минуточку. И оденьтесь: в трусах воевать не очень удобно.
– Есть.
Боец бегом кинулся выполнять приказания: сил у него хватало. А замполитрук сказал Плужникову:
– Воду берегите. И прикажите всем надеть каски: немецкие, наши – какие найдут.
– Хорошо. Это правильно, осколки.
– Кирпичи страшней, – улыбнулся замполитрук. – Ну, счастливо, товарищ лейтенант. Раненых мы заберем.
Замполитрук пожал руку и ушел, а Плужников тут же сел на пол, потому что в голове опять все поплыло: и костел, и замполитрук с израненной ножом спиной, и убитые на полу. Он качнулся, закрыл глаза, мягко повалился на бок и вдруг ясно-ясно увидел широкое лицо, оскал изломанных зубов и кровавые слюни, капающие из раздробленной челюсти.
– Черт возьми!
Огромным усилием он заставил себя сесть и вновь открыть глаза. Все по-прежнему дрожало и плыло, но в этой неверной зыби он все-таки выделил знакомого бойца: тот шел к нему, брякая фляжками.
«А все-таки я – смелый, – подумал вдруг Плужников. – Я ходил в настоящую атаку и, кажется, кого-то убил. Есть что рассказать Вале…»
– Вроде две с водой… – Боец протянул фляжку. Плужников пил долго и медленно, смакуя каждый глоток. Он помнил о совете замполитрука беречь воду, но оторваться от фляжки не смог и отдал ее, когда осталось на донышке.
– Вы два раза мне жизнь спасли. Как ваша фамилия?
– Сальников я… – Молоденький боец засмущался. – Сальников Петр. У нас вся деревня – Сальниковы.
– Я доложу о вас командованию, товарищ Сальников.
Сальников был уже одет в гимнастерку с чужого плеча, широченные галифе и короткие немецкие сапоги. Все это было ему велико, висело мешком, но он не унывал:
– Не в складе ведь.
– С погибших? – брезгливо спросил Плужников.
– Они