1920 год. Советско-польская война. Юзеф Пилсудский
полное банкротство седанской идеи, то генерал Желиговский со своими двумя дивизиями настолько явно ее опроверг 6 июля, что иногда я начинаю сомневаться, а существовал ли вообще когда-нибудь у п. Тухачевского этот замысел.
Позже генерал Желиговский спрашивал меня несколько раз, как я оцениваю его решение отступать дальше на запад, так как, по его словам, он долго колебался, прежде чем решиться на это. Он думал, что, может, следовало бы воспользоваться такой необычной ситуацией в тылах противника и, имея в своем распоряжении хороших солдат, ударить по этим тылам, наделать там паники. Центром этих тылов он полагал самый крупный населенный пункт тех мест – Глубокое. Такая мысль упорно преследовала генерала Желиговского весь день 6 июля. Законы анализа военной обстановки подчиняются своей логике, и все попытки ответить на вопрос «что было бы, если бы», хоть и являются бесплодными с исторической точки зрения, тем не менее позволяют вникнуть в нее более глубоко, понять цель тех или иных перемещений войск и смысл приказов полководцев. Поэтому позволю себе несколько подробнее остановиться на весьма оригинальной ситуации, в которой оказался генерал Желиговский, и на возможных в этих условиях вариантах использования полной свободы выбора, которая ему предоставилась 6 июля. Пользуясь правом аналитика, перенесу принятие решения не в Дуниловичи, а в Мосарь, когда генерал Желиговский стоял на отдыхе и после выхода из лесов над Десной впервые почувствовал окружавшую его пустоту. Такое мое допущение вполне реально – генерал Желиговский с таким же успехом мог размышлять о своих дальнейших действиях в Мосаре или его окрестностях, как и в Дуниловичах. И здесь и там он был в абсолютно одинаковом положении, а марш на Дуниловичи мог его только укрепить в мысли, что он оказался в тылу противника.
Для анализа обстановки мне кажется целесообразным освободить генерала Желиговского от какого бы то ни было давления 4-й армии п. Сергеева. Потому что только 6 июля вечером дивизии п. Сергеева вышли на линию Мосарь – Шарковщизна, да и то лишь своими авангардами. Таким образом, весь день 6 июля генерал Желиговский был абсолютно свободен с этой стороны. И если бы после длительного отдыха под Мосарем, который был просто необходим его дивизии, примерно около полудня генерал Желиговский решился ударить по якобы тылам в направлении Глубокого – то что бы из этого вышло? От Мосаря до Глубокого примерно 20 километров. Это где-то 5 часов марша с необходимыми предосторожностями. Значит, около 5 часов он был бы в районе Глубокого и нашел бы там небольшую группу конницы – кубанскую бригаду, которая, судя по описанию п. Сергеева, не отличалась тогда боеспособностью и очень неохотно вступала в бой. Кроме того, с севера, со стороны Лужков, сюда подходила своими авангардами, а может, и крупной колонной, так как шла походным маршем, 54-я советская дивизия, как раз та самая дивизия, которая еще вчера безуспешно атаковала генерала Желиговского на его правом фланге под Лужками. Я нисколько