Грозный призрак. Вера Крыжановская-Рочестер
в черном газовом платье, с изумрудного цвета бантами в рыжих волосах: искусная гримировка, конечно, тоже немало содействовала миловидности.
В первом этаже замка была большая зала, которую баронесса превратила в концертную: там стоял рояль, и м-ль Доберси, гувернантка предложила поиграть. Итак, танцевали под рояль, и даже баронесса дала себя уговорить принять участие. После нескольких удачных туров вальса она, смеясь, пригласила Вадима Викторовича, но тот холодно отказался и отошел к входной двери, где прислонился к косяку, скрестив руки. Он издали следил за Мэри, легко и грациозно переходившей от одного кавалера к другому, постоянно окруженной роем ухаживателей. Очутившись поблизости от доктора Мэри уловила его взгляд, в котором отражались грусть и уныние. Он был бледнее обыкновенного и в выражении лица его было столько тоскливой покорности судьбе, что у Мэри мгновенно исчезли всякая злоба и враждебность против него. Отчего ему, еще молодому и красивому, суждено только со стороны смотреть на минувшие его радости? И в сердце Мэри вдруг вспыхнуло такое теплое участие и сожаление, что даже слезы подступили к горлу, а одновременно с этим всколыхнулась злоба против баронессы. Сама она танцевала и разыгрывала молоденькую, а его старалась высмеять и называла стариком. Впечатлительная Мэри быстро решилась, не обдумывая первое побуждение. Как только кавалер довел ее до места, она встала и подбежала к доктору: щеки ее пылали и вместе с тем неловкость и решимость чередовались в выражении ее глаз.
– Хоть и не принято, чтобы дама приглашала кавалера сама, но я думаю, что мой поступок можно извинить относительно ученого, строгого и серьезного профессора, – проговорила она смущенным и вместе с тем лукавым тоном.
Доктор рассмеялся и выпрямился перед ней.
– Благодарю вас, Мария Михайловна, но я больше не танцую. Во-первых, это было бы смешно в мои лета, а во-вторых, я даже разучился танцевать.
– Ах, Вадим Викторович, не извольте кокетничать сединой, которой у вас еще и нет, – засмеялась Мэри. – Идемте же и докажите всем, что вы умеете танцевать так же хорошо, как назначать лекарства больным.
Прелестное ее личико было так красноречиво, что доктор более не колебался, а обхватил ее талию, и они смешались с другими танцующими. Танцевал он хорошо и красивая пара скоро привлекла внимание общества. Баронесса тотчас увидела их и побледнела, что было заметно даже под штукатуркой, но, быстро овладев собою, она первая стала восхищаться – хлопала в ладони и кричала так, что слышала вся зала:
– Браво, браво! Смотрите на нашего строгого профессора: он помолодел на двадцать лет и легок, как корнет!
Дамы аплодировали и окружили Заторского, так что ему пришлось танцевать со всеми. Наконец, он остановился, вытер мокрый лоб и объявил, смеясь:
– Баста, на сегодня довольно!
В девять часов ужинали, и доктор ухитрился сесть возле Мэри. Он был весел, разговорчив и воодушевлен, как никогда, а баронесса, хотя и притворялась веселой,