Дарю тебе небо – Любовь Ласточки. Екатерина Борисовна Митрофанова
беззлобно проворчала Лада. Но всё же почему-то уточнила: – Голубой?
– А вот и нет! – ответила Лида, и её лицо мгновенно просияло совершенно очаровательной улыбкой. – Лазурный! Как будто кусочек неба, в котором летает Стас.
– Голубой, лазурный – не всё ли равно?
– Для меня – не всё. Я хочу устроить в этот день самый лучший праздник для Стаса. Чтобы наша свадьба запомнилась ему на всю жизнь.
– Так запомнится в любом случае. Свадьбы на то и отмечаются с особой помпой, чтобы запоминались. Только для этого вовсе не обязательно прикладывать так уж много усилий. Достаточно просто иметь толстый кошелёк, – прагматично заявила Лада.
– Покупное никоим образом не сравнится с самодельным. Особенно если это делалось с любовью, – решительно возразила Лида.
Она взяла лежавший под рукой скальпель для моделирования, счистила с бокала подсохшие точки в контуре сердца и стала аккуратно приклеивать на их место стразы суперклеем.
– Пожалуйста, возьми листок фольги и выложи на него наши розы, – попросила она сестру.
Лада встала, неторопливо подошла к плите, вытащила из духовки закоптелый противень, застелила его фольгой и выложила сверху вылепленные ранее её сестрой из алой флуоресцентной полимерной глины изящные, едва раскрывшиеся бутоны роз, обрамлённые нежными светло-зелёными листочками.
– И что ты собираешься с ними делать? – на всякий случай уточнила она, зная, что от родившейся на пять минут раньше неё сестры можно ожидать чего угодно.
– Они нужны для бутоньерок, – пояснила Лида. – Сейчас мы их запечём, а когда остынут, прикрепим к атласной ленте, а её подвяжем к ножкам бокалов. Мне кажется, должно получиться красиво и оригинально.
– Дай угадаю, какого цвета будет атласная лента, – издав короткий смешок, произнесла Лада. – Лазурного! Как «небеса, в которых летает Стас».
– В самое яблочко! – неожиданно подмигнув сестре, ответила Лида, и обе девушки весело рассмеялись. – И в тон отделки свадебного зала.
– Нет, Лид, ты точно ненормальная, – заявила Лада, отсмеявшись. – Только тебе могло прийти в голову нечто подобное. Скажи на милость, для чего ты учишься в мединституте? Тебе больше подошёл бы какой-нибудь там институт благородных девиц. Или академия, выпускающая образцовых жён. Это как раз для барышень вроде тебя. Фриволите, макраме, бисероплетение, мыловарение, вышивание крестиком, алмазная вышивка, а теперь ещё и лепка из полимерной глины – да у нас скоро вся квартира превратится в склад твоих рукоделий. Но хуже всего то, что ты и меня за собой тащишь.
– Лад, включи погромче радио, о’кей? – попросила Лида, очевидно, пропустив мимо ушей назидательную тираду сестры. – Там Моцарт. «Маленькая ночная серенада».
– Достала ты уже со своим Моцартом! – в сердцах выкрикнула Лада, неохотно пробираясь к радио, чтобы немного прибавить звук. – Ещё с тех пор как мы девчонками бегали с тобой в музыкальную школу. Все уши им прожужжала. Чем дальше в лес, тем толще