Серебряные коньки. Мэри Мейпс Додж
анекдотов об этом художнике, родившемся в Лейдене в 1613 году.
– Целых три дня писать ручку швабры! – удивлённо воскликнул Карл, отзываясь на слова капитана, который рассказывал о том, как необычайно медленно писал Доу.
– Да, брат, три дня. И, говорят, он потратил целых пять дней, отделывая руку на одном женском портрете. Видишь, как удивительно ярки и до мелочей выписаны все детали этой картины. Каждый день после работы он тщательно закрывал свои неоконченные произведения, а краски и кисти прятал в непроницаемые для воздуха ящики. Судя по всем рассказам, сама его мастерская была закупорена, как шляпная картонка. Художник всегда входил в неё на цыпочках и, кроме того, прежде чем начать работу, сидел неподвижно, пока не оседала лёгкая пыль, поднявшаяся, когда он вошёл. Я где-то читал, что его картины кажутся ещё лучше, если рассматривать их в увеличительное стекло. Он так напрягал глаза, обрабатывая мелкие детали, что уже в тридцать лет был вынужден носить очки. В сорок он видел совсем плохо и едва мог писать. Ему нигде не удавалось найти такие очки, которые помогли бы ему видеть яснее. Наконец одна бедная старая немка предложила ему попробовать её очки. Они пришлись ему как раз по глазам и помогли писать так же хорошо, как раньше.
– Хм! – негодующе воскликнул Людвиг. – Вот это мне нравится! А как же эта старушка обходилась без очков, спрашивается?
– Ну, – рассмеялся Питер, – возможно, у неё были другие. Во всяком случае, она уговорила художника взять её очки. Он был так благодарен, что изобразил на картине эти очки вместе с футляром и подарил ей. А старушка отдала эту картину бургомистру, за что получила пожизненную пенсию и до конца своих дней прожила безбедно.
– Ребята, – громким шёпотом позвал Ламберт, – пойдёмте посмотрим «Медвежью облаву»!
Это была прекрасная картина работы Пауля Поттера, голландского художника XVII века, писавшего замечательные произведения ещё до того, как ему исполнилось шестнадцать лет. Мальчиков она привела в восхищение, так как им понравился её сюжет. Они равнодушно прошли мимо выдающихся произведений Рембрандта и ван дер Хельста, но восторгались одной плохой картиной ван дер Венне, изображающей морской бой между голландцами и англичанами. Потом они, совершенно очарованные, стояли перед портретом двух маленьких мальчуганов, один из которых хлебал суп, а другой ел яйцо. По мнению наших путешественников, главное достоинство этой картины заключалось в том, что мальчишка, который ел яйцо, вымазал себе рожицу желтком, к величайшему удовольствию зрителей.
Следующей картиной, удостоившейся их внимания, было прекрасное изображение праздника святого Николааса.
– Смотри, ван Моунен, – сказал Бен Ламберту, – до чего хорошо написано лицо этого малыша! Он как будто знает, что заслужил трёпку, но надеется, что святой Николаас ещё не вывел его на свежую воду. Вот такие картины мне нравятся: они как будто рассказывают целую историю.
– Идёмте, ребята! – крикнул капитан. – Уже десять часов, пора в путь!
Они