(Не) умереть от разбитого сердца. Никки Стамп
так, что там я встретилась с сердцем – это была любовь с первого взгляда, и я осталась в кардиохирургии насовсем.
Хотя встреча эта произошла случайно, похоже, что мы с кардиохирургией были давно предназначены друг для друга. Когда мои родители съезжали из нашего семейного дома, мама перебирала детские памятные вещи. Среди прочих вещиц нашлись наши медали (моя и моего брата) за первое место в беге, а также дневник, который я вела в третьем классе. Я о нем совершенно забыла, но интересно, что на страничке, озаглавленной «Когда я вырасту», было написано: «Я хочу быть кардиохирургом и продолжить дело доктора Виктора Чанга»[3]. Что ж, возвышенные мечты для девочки восьми лет.
Я помню, как видела доктора Чанга по телевизору: он рассказывал о том, что создает механическое сердце, рассчитанное на долгую работу, и это должно помочь справиться с недостатком донорских сердец. Это казалось чем-то из области научной фантастики. Я помню Фиону Кут, самую юную австралийку, которая стала реципиентом двух сердечных трансплантатов. Вторая трансплантация понадобилась ей после того, как вирус повредил пересаженное сердце. Другие в моем возрасте мечтали стать балеринами или полицейскими, но меня доктор Чанг вдохновлял гораздо больше, чем самая грациозная балерина и самая прекрасная принцесса. Удивительно, что я совершенно забыла об этих своих детских мечтах, и все же в итоге пришла в кардиохирургию.
Когда во время операции видишь открытое сердце, просто захватывает дух. Грудину рассекают и разводят ранорасширителем – и вот нам открывается жизненно важный орган. Даже после вскрытия грудной клетки и рассечения околосердечной сумки сердце продолжает биться. Когда касаешься бьющегося сердца и чувствуешь, как с каждым сокращением оно гонит кровь по сосудам ко всем жизненно важным органам, кажется, что происходит какое-то волшебство. Хирурги могут остановить сердце на время операции, а после ее окончания оно снова начнет работать. Сердце просто продолжит заниматься своим делом и, как мы надеемся, будет справляться с этим лучше, чем до операции.
Несмотря на свою выносливость, которая меня восхищает, сердце очень хрупко. Каждое сердце имеет свои особенности в пределах нормы – небольшие вариации на тему.
Одна из первых трансплантаций, на которых я присутствовала, проводилась пациентке с редким и очень серьезным врожденным пороком сердца. Это была трансплантация сердечно-легочного комплекса, одна из самых редких операций. Я просто не могу передать ощущение, когда видишь пустую грудную полость… А когда имплантированные донорские органы (удивительный дар одного человека другому) начинают работать, это кажется чем-то из области волшебства или научной фантастики. С тех пор прошло уже двенадцать лет, но я переживаю все так же остро.
Я до сих пор вспоминаю разговор с пациентом, которому провели пересадку легких. Через два дня после операции я увидела его в палате интенсивной терапии и спросила, как он себя чувствует.
Виктор Чанг – австралийский кардиохирург. Один из первых в мире провел пересадку сердца. Он был убит в 1991 году, не успев закончить свою работу над созданием искусственного сердца.