Югорские мотивы: Сборник рассказов, стихов, публицистических статей. Отсутствует
казалось громоподобным.
Что-то светлое мелькнуло справа. Лишь секунду спустя я оглянулась, но увидела лишь тьму.
Руки вспотели, я крепче вцепилась в руль и надавила на газ.
Темнота вокруг будто изменилась… она казалась… живой.
На спидометре больше ста пятидесяти, но двигатель стал рычать намного тише. Мне показалось, что я услышала, как о машину ударилась ветка. Я оглянулась, но позади была лишь темнота… И деревья, растущие метрах в пяти от дороги.
Вновь повернувшись, я увидела что-то светящееся, стоящее у меня на пути, и резко ударила по тормозу. Завизжали колеса, машину развернуло на девяносто градусов. Светящийся силуэт растворился во тьме перед самым боком машины. Все произошло слишком быстро…
Я сидела и тупо смотрела вперед. Перед самым носом машины высилась огромная сосна. Я могла разглядеть каждую неровность ее старой коры.
На руках побелели косточки, я еле отцепила их от руля и погасила фары. Откинувшись на сидение, закрыла глаза.
Когда открыла их, то на миг мне показалось, что я увидела что-то светящееся возле старой сосны. Моргнула… и все исчезло.
Я достала сотовый и набрала его номер. Потянулись невыносимо длинные гудки. Мне показалось, они тянулись вечность…
– Миш! – крикнула я в трубку, как только гудки прекратились и наступила тишина. – Миша! – сердце сжалось в комок…
– Привет, – наконец услышала я его мягкий голос.
– Привет, – выдохнула я, улыбнувшись и закрыв глаза рукой.
Как ни странно, сотовый здесь ловил сигнал, в отличие от всей остальной дороги…
Он был на балконе и смотрел на темное небо. Перила, на которых он сидел, свесив вниз ноги, были ужасно холодными, но это его мало беспокоило. Он последний раз любовался городом.
Вдруг откуда-то полилась музыка, совсем тихая, звучавшая где-то на грани восприятия. Он прислушался и узнал песню – ее любимая, они всегда под нее танцевали.
Обернулся и увидел сотовый, лежащий на столике. Чуть прищурившись, разглядел: на экране было написано «Любимая», и эта песня стояла на звонке.
Он слез на балкон с перил и взял сотовый.
– Миш! – раздался ее взволнованный голос в трубке.
– Привет, – ответил он.
– Привет…
Он вновь взглянул на небо, и ему показалось, что звезд стало больше.
Улыбнулся: ведь он выключал сотовый перед тем, как встать над пропастью…
Капитошка
Его звали Капитошка. Он не помнил, кто и когда так его впервые назвал, да и в общем-то это было неважно. У него было имя. И это главное.
Холодно. Небо, ограниченное каменными глыбами больших коробок, было удивительно нежным, светло-розовым, как мороженое. Ночью шел снег – белый, чистый. Сейчас он сверкает. Одетые им деревья блестят искрами неба. Холодно.
Огромный двор заставлен машинами, их нет лишь на небольшом пятачке – на детской площадке. Тихо. Еще слишком рано, все спят. Небольшая железная горка сейчас напоминает настоящую. Когда-то