Пересилить страх. Детектив. Валерий Касаткин
с этим, что хочешь.
Любава от этих слов невольно напряглась, а когда напряжение спало, проговорила:
– Знаешь, я не буду лукавить, что не замечала в последнее время какие-то твои задумчивые взгляды в мою сторону, но честно говоря, никак не могла представить, что это в такой степени. А как же твоя невеста? Я не допущу, чтобы из-за твоего порыва, пострадал невинный человек. А о себе скажу, что по причине некоторых личных обстоятельств я не могу сейчас адекватно реагировать на такие признания и ещё долго буду отходить от личных потрясений, не связываясь, по крайней мере так скоро, с кем бы то ни было, чтобы избежать новых разочарований. И если тебе важно наше сотрудничество, давай всё-таки оставим прежний, ставший на мой взгляд дружеским, стиль общения. Ну и поскольку я люблю и уважаю всех своих друзей, а при встрече мы можем и обняться, и чмокнуть друг друга (по-дружески), давай сейчас сделаем то же самое и больше не будем возвращаться к этой теме.
– Я принимаю твои правила, – Зенон сделал шаг назад, – прости, если обидел, но не отказываюсь от своих слов и по-прежнему считаю, что нам надо будет вернуться к этой теме, тем более, ты извини, но Аня мне кое-что всё-таки рассказала о превратностях твоей семейной жизни, и она, между прочим, на моей стороне, поэтому я готов поддержать и помочь тебе, пусть, как ты выражаешься, и по-дружески, до тех пор, пока ты не поймёшь и не изменишь своё мнение. А по поводу так называемой невесты, хорошо, я расскажу тебе всё сам, в другой раз, но и ты – тоже. Я давно понял, что мне нужна такая, как ты, а не она, с ней я всё решу в любом случае, и здесь ни твоей, ни чьей вины точно нет.
Любава, конечно, была потрясена данным обстоятельством, но всё-таки решила, что события в дальнейшем должны идти естественным образом, без навязывания чьего-то мнения, чувства, при этом мысленно поблагодарив Зенона за то, что тот всё-таки достойно вышел из положения и не стал набрасываться на неё, что окончательно испортило бы её мнение о мужчинах, как о классе. Ещё она подумала, что, наверное, в её жизни настала пора тех самых женских проблем, с которыми в тридцатилетнем возрасте большинство уже давно столкнулись, и ей тоже нужно разобраться в себе. В каких-то отдалённых перспективах она от новой личной жизни не отказывалась, но не думала, что окажется в такой непростой ситуации.
Прошло ещё четыре месяца, в которые Зенон и Любава не так часто пересекались в своих параллельных мирах. Преподаватель института по-прежнему вёл себя в беседах и при встречах (в основном, они были по рабочим делам) предельно внимательно и открыто доброжелательно, при этом всегда подчёркивая, что его отношение не изменилось, а стало ещё более прочным, но со стороны Любавы он готов довольствоваться тем, что имеет. А учительница с ребёнком в это время уже около трёх месяцев жила на съёмной квартире неподалёку от своего места работы. Зенон даже пару раз заходил посмотреть, как