Избранные сочинения. Александр Чехов (А. Седой)
Попова я отправился к Хомутову. Он встретил меня в кителе и молча указал на стул.
– Благодарю за честь-с, – начал он. – Служить приехали? Из Питера?
– Да.
– Родители есть у вас?
– Есть: папаша и мамаша.
– Очень приятно-с… А как звать их?
– Папашу – Павел Егорович.
– А мамашу?
– Евгения Яковлевна.
– Так-с, так-с… Славные старички… Нда… гм… Братья есть у вас?..
– Как же… пятеро…
– А по именам?
– Антон Павлович, Николай Павлович, Иван Павлович…
– Трое-с. А еще?
– Михаил и сестра Марья…
– Приятно, очень приятно… И у всех паспорта есть?
– У всех, ей-ей…
– Ну, это хорошо-с… Да-с… гм… да… Так вот-с… Знакомых имеете?
– Конечно…
– А например?
– Дюковский Михаил Михайлович… Служит…
– Очень, очень хорошо. Благонамеренные?.. Да… гм…
– Могу поручиться… Позвольте пожелать вам всего хорошего и откланяться.
– Спасибо-с, с-с. Заходите вечером чайку попить… А, кстати, запишите мне ваших родных на бумажку… так, для сведения… Они люди прекрасные, но все же, знаете, по службе… Осторожность… Может быть, у вас брат беспаспортный есть?.. Нельзя-с… Будьте здоровы-с. Благодарю за честь-с…
Я вышел, обливаясь потом. Завтра еще десяток визитов! Что я буду делать? Что говорить? А тут еще сзади по стопам и солдат идет… Тьфу!..
Слезы крокодила
Рассказ
Небо заволокло тучами. Дождь печально колотил в стекла и нагонял на душу тоску. В задумчивой позе, с расстегнутым жилетом, и заложив руки в карманы, стоял у окна и смотрел на улицу Поликарп Семенович Иудин.
«Ну что такое наша жизнь? – рассуждал он в унисон с плачущим небом. – Что она такое? Книга какая-то с массой страниц, на которых написано больше страданий и горя, чем радостей… На что она нам дана? Для чего? Ведь не для печалей же Бог создал мир! А выходит наоборот. Слез больше, чем смеха…»
Иудин вынул правую руку из кармана и почесал затылок.
«Н-да, – продолжал он задумчиво, – в плане мироздания не было нищеты, продажности и позора, а на деле они есть. Их создало само человечество. Оно само породило этот бич. А для чего, спрашивается, для чего?»
Он вынул левую руку и скорбно провел ею по лицу.
«А ведь как легко можно было бы помочь людскому горю… стоило бы только захотеть. Вот, например, идет богатая похоронная процессия. Шестерня лошадей в черных попонах везет пышный гроб, а сзади едет чуть ли не на версту вереница карет. Факельщики важно выступают с фонарями. На лошадях болтаются картонные гербы: хоронят важное лицо, должно быть, сановник умер. А сделал ли он во всю жизнь хоть одно доброе дело? Пригрел ли бедняка? Конечно, нет… Мишура!..»
– Что вам, Семен Иваныч?
– Да вот затрудняюсь оценить