Лето двух президентов. Чингиз Абдуллаев
отдать ей должное, ее статьи начали регулярно появляться на страницах всесоюзных газет.
– Гейдар Алиев хочет прийти на наш съезд, – пояснил председатель. – Конечно, надо его пригласить…
– Дайте мне приглашение, – предложила Эльмира, – я сама его передам.
От Мурада не укрылось выражение лиц сидевших за столом. Некоторые из руководителей Союза были явно недовольны подобным приглашением. Но выступать при всех против председателя, решившего пригласить бывшего руководителя республики, они не хотели. Поэтому промолчали, глядя, как Эльмира забирает пригласительный билет.
На следующий день она позвонила и сообщила, что Алиев получил приглашение, но позвонил и попросил уточнить: это форма вежливости или его действительно ждут?
– Передайте, что действительно ждут, – попросил председатель.
Съезд открылся в филармонии. Такого съезда не было в истории Союза писателей. По решению секретариата Союза в президиуме находились только руководители Союза и народные писатели. Все остальные, включая лидеров оппозиции и секретарей ЦК Компартии, должны были сидеть в зале. Это была необычная революция для Советского Союза. В филармонии появился Гейдар Алиев, которого встретили дружными аплодисментами. Когда он прошел и сел в общем зале, поднялся писатель Мамед Аслан и предложил пригласить гостя в президиум. Это было уже двойным вызовом правящей власти и оппозиции. Председатель растерялся, не зная, как быть, но положение спас сам Гейдар Алиев.
– Много лет своей жизни, – сказал он, вставая с кресла, – я смотрел сверху вниз из разных президиумов. Может, настала пора теперь смотреть снизу вверх. Разрешите, я останусь на своем месте.
Зал снова зааплодировал, Мурад в очередной раз подивился мудрости опытного политика, понявшего, что не стоит подставлять писателей, и без того рискнувших пригласить его на свой форум вопреки советам многочисленных «доброжелателей».
В Баку было неспокойно. Все началось еще весной восемьдесят восьмого года, когда карабахские события отразились в столице Азербайджана. Сначала начались митинги в Нагорном Карабахе, затем стычки между азербайджанцами и армянами. Армянское большинство автономной области потребовало выхода из состава Азербайджана и вхождения в состав соседней Армении. Обе республики обратились в Центр. Но президиум Верховного Совета СССР, рассмотрев эти обращения, решил, что передел территорий республик может привести к настоящему взрыву внутри многонационального государства, и потребовал восстановления статус-кво. Возможно, если бы это решение было выполнено и конфликт погашен в самом начале, не начались бы подобные конфликты в Советском Союзе, не распались бы Югославия и Чехословакия. Даже румынская революция восемьдесят девятого началась с возмущения венгерского меньшинства в Трансильвании. В Баку любили рассказывать явно придуманную легенду о том, что Чаушеску сказал перед смертью: «Проклятый Карабах, все началось с него». Даже если он не сказал подобной фразы, все, разумеется, понимали, что этот конфликт стал фитилем