Замок. Франц Кафка
него смотрели, он тоже спал – иначе разве бы я вам позволила? Это его обычная поза во время сна, господа вообще много спят, просто удивительно. Да если бы он столько не спал, как бы он выносил всю эту ораву? Но сейчас мне самой придется их выставлять. – С этими словами она взяла из угла хлыст и одним-единственным, высоким, хотя и не слишком уверенным прыжком – словно барашек – влетела в круг танцующих. Те сперва решили, что еще одна плясунья прибавилась, и действительно в первый миг почудилось, будто Фрида сейчас свой хлыст отбросит и пустится в пляс, но тут она его вскинула.
– Именем Дупля! – пронзительно крикнула она. – В стойло! Все в стойло!
В тот же миг все они в приступе непостижимого для К. страха заметались, теснясь в глубь залы, где под напором первого беглеца уже распахивалась дверь, дохнув волной ночной прохлады с улицы, и все разом сгинули, включая и Фриду, которая, очевидно, гнала их теперь по двору к воротам конюшни. В наступившей тишине К., однако, явственно услышал чьи-то шаги в прихожей. На всякий случай он кинулся к стойке, единственному месту, где можно укрыться: хотя находиться в буфетной ему вроде бы не запрещено, но, коли он собрался здесь ночевать, на глаза попадаться не след. Вот почему, едва дверь и вправду начала отворяться, он юркнул под прилавок. Конечно, быть обнаруженным в таком месте тоже небезопасно, однако на этот случай он придумал достаточно правдоподобную отговорку: дескать, спрятался от разбуянившегося мужичья.
Оказалось, это пришел хозяин трактира.
– Фрида! – позвал он и несколько раз прошелся взад-вперед по буфетной. Фрида, по счастью, скоро вернулась, о К. не обмолвилась ни словом, только пожаловалась на слуг и, явно пытаясь отыскать К., прошла за стойку, где К. тотчас же дотронулся до ее ноги и с этой секунды почувствовал себя в совершенной безопасности. Поскольку Фрида о К. не упомянула, хозяин заговорил о нем сам.
– А землемер где? – спросил он. Он, похоже, вообще был человек вежливый и не без тонкости, обретенной, вероятно, в длительном и довольно непринужденном общении с лицами гораздо более высокого звания, чем он сам, однако с Фридой он обходился как-то особенно уважительно, это потому бросалось в глаза, что говорил он с ней все-таки как хозяин с наемной работницей, впрочем, работницей довольно кокетливой и дерзкой.
– Про землемера я напрочь забыла, – отвечала Фрида, ставя свою маленькую ножку К. прямо на грудь. – Давно ушел, наверно.
– Но я его не видел, – не успокаивался хозяин, – а я все время в прихожей был.
– Во всяком случае, здесь его нет, – холодно возразила Фрида.
– Может, спрятался где, – предположил хозяин. – Судя по виду, от него всякого можно ожидать.
– Да нет, на такое у него смелости не хватит, – заявила Фрида, еще сильнее наступая на К. ножкой. Вон, оказывается, сколько лихости и отчаянного озорства таится в этом тихом омуте, К. поначалу ничего такого даже и не заподозрил, но сейчас именно эта удаль возобладала и била уже через край, когда Фрида, внезапно рассмеявшись, со словами: – Может, он под стойкой спрятался? – склонилась к К., наскоро