Философия права русского либерализма. Анджей Валицкий
– особенно в тех странах, где народ привык к либеральной свободе, принимает ее, так сказать, за само собой разумеющееся и поэтому склонен недооценивать ее значение. Именно поэтому необходимо показать слабость воззрений Чернышевского на свободу и глубокую неправоту, лежащую в их основе.
Отсутствие свободы не следует смешивать с отсутствием возможности, отсутствием способности. Если я хочу бегать, но не могу, например, из-за сломанной ноги, то это дело случая, невезение, злая судьба, но не рабство; отсутствие свободы, рабство стали бы проблемой тогда, когда я мог бы бегать, но мне не разрешали бы делать это. Это видно даже по ироническим замечаниям Чернышевского о свободе есть с золотого сервиза. Совершенно нечаянно Чернышевский сказал больше, чем намеревался, и показал не только слабость, но и силу классической либеральной концепции свободы. Надо только перевернуть ситуацию, которую он описывает, и представить человека, который может позволить себе купить золотой сервиз, но ему запрещают сделать это, поскольку владение подобными вещами монополизировано правящей кастой. Такое положение в силу произвольного характера запрета нарушает чувство свободы и достоинства человека гораздо больше, чем ситуация, описанная Чернышевским.
Столь же критично следует рассматривать воззрения Чернышевского на политическую свободу. Возможно, мы не способны реально влиять на политические события, но тем не менее очень важно, разрешено нам это или нет. Столкнувшись с бюрократическими методами подготовки отмены крепостного права, Чернышевский сам пришел к выводу, что было бы гораздо лучше, если бы реформой занимались не бюрократы, а свободно избранные представители социальных сил – даже если бы они ограничивались помещиками. Придя к такому выводу, Чернышевский отказался от презрительного отношения к конституционализму; в “Письмах без адреса” (1862) он поддержал либеральных помещиков Твери, которые требовали конституции в России[150].
Царские цензоры, однако, запретили опубликование “Писем”, и сосланный в Сибирь Чернышевский не мог более влиять на идеологию русского революционного движения. Но в этот раз он не изменил свои взгляды. Его друзья по заключению, как утверждает один из них, автор цитируемых воспоминаний, были изумлены, когда услышали от него следующее:
“Вы, господа, говорите, что политическая свобода не может накормить голодного человека. Совершенная правда. Но разве, например, воздух может накормить человека? Конечно, нет. И однако же без еды человек проживает несколько дней, без воздуха же не проживет и десяти минут. Как воздух необходим для жизни отдельного человека, так политическая свобода необходима для правильной жизни человеческого общества”[151].
Эволюция политических взглядов Чернышевского, можно сказать, предвосхитила эволюцию революционного народничества 1870-х годов.
В широком смысле слова Чернышевский поддерживал народнические теории, хотя в главном он народником не был.
На самом деле адресатом “Писем” был Александр II, которого Чернышевский хотел убедить в необходимости дальнейших реформ – и социальных, и политических. Тверское земство в дальнейшем стало оплотом конституционного движения в России, кульминацией которого стало создание конституционно-демократической партии (кадеты). С этой точки зрения поддержка Чернышевским либералов Твери приобретает символическое значение.
Воспоминания С. Стахевича. Цит. по: