Против Сентября. Мария Фомальгаут
обметает веничком песок, вытаскивает то, что осталось от черепа, вынимает из земли позвонок за позвонком…
– Это… это в полицию надо…
Сам пугаюсь своего голоса.
Он складывает останки в корзину.
Уходит.
Туда, в сторону континента.
– Стойте… – срываюсь на крик, – стойте!
Иду за ним. Вот это я хорошо понимаю, что я не хочу идти за ним, не хочу, какого черта, я должен быть здесь, здесь, у врат, я не должен идти за ним – и ничего не могу поделать….
Он спешит, прислушивается к шорохам вокруг. Еле сдерживается, чтобы не бежать.
– Стойте… да стойте же! Вы… вы арестова…
Мелкие камушки бегут по стенам, мелкий песок…
Нарушитель бежит.
Уже и сам понимаю, что надо бежать, что туннель дрожит, рушится, доживает последние секунды…
.
…смотрю на то место во дворе крепости, где теперь закопаны кости.
В который раз пытаюсь покинуть крепость.
В который раз не могу.
В который раз поднимаюсь на крепостную стену, чтобы увидеть бескрайнее море.
В который раз – не вижу.
Нет, так-то мне хорошо, они говорили что-то про заслуженный отдых и пенсию от Крепости. И особенно хорошо от осознания того, что туннель рухнул, и ни один враг больше не проникнет сюда.
Приходят люди, говорят что-то про города на континенте, я не понимаю – зачем говорят.
Приходят люди с темными глазами, не понимаю, откуда они здесь – в крепости.
У него тоже темные глаза.
Так и не знаю его имя.
По вечерам играем в картматы.
Иногда проходим мимо того места на дворе, где теперь закопаны кости.
Там есть еще одно надгробие.
Иногда он спрашивает меня – что это. Я аккуратно перевожу разговор на другую тему.
Начал замечать, что он тоже ловко меняет тему, когда я спрашиваю, почему за крепостной стеной не видно моря…
Не мертвая
Она живая, говорит Дэн.
Она живая, вторю я за Дэном.
Не хочу спорить, просто не хочу возражать.
Отступаем назад. Бережно-бережно, шепотом-шепотом, похрустывают ветки под ногами, черр-ррт, она слышит нас, она разворачивается, она подкрадывается.
Отступаем.
Дэн шепчет, не смотри ей в глаза, не смотри, не слушай, не слушай, не слушай, что она говорит, не слушай…
Пригибаем головы.
Бежим в заросли леса, скорей, скорей, лес ставит подножки, лес хватает за ноги, лес не пускает.
Вырываемся из чащоб, ветви хлещут по лицу – только когда вдалеке проклевываются огоньки домов, я перевожу дух.
Переглядываемся с Дэном.
Хотим спросить у самих себя, что это было
Начинаю:
– Она была жи…
…Дэн обрывает меня, не дает договорить.
Уже когда добираемся по шуршащей листве до первых фонарей у леса, уже когда чуем тепло очагов, Дэн говорит в пустоту:
– Ничего не было.
Киваю:
– Не было.
– Совсем ничего.
Киваю:
– Ничего-ничего.
И надо