Грани миров. Серия «Синий олень». Книга первая. Галина Тер-Микаэлян
что за фифа эта девица, и он принял разумное решение. Расстроен, конечно, я вижу – он и в детстве, когда очень переживал, то ложился носом к стене и натягивал одеяло на голову. Ничего, что ни делается, все к лучшему, а ему хороший урок. Нужно позвонить Синицыным – в воскресенье пусть приходят, как ни в чем ни бывало»
Придя к этому решению, Ада Эрнестовна успокоилась, выкурила сигарету, а потом отыскала в висевшей на стене «аптечке» снотворное и проглотила две таблетки. Она хотела уже отправиться спать, но увидела пришпиленный к кухонной двери листок бумаги с выразительной надписью «Спрячь котлеты!» и вернулась за сковородкой.
Сергей слышал, как сестра возилась в прихожей, где стоял холодильник, потом в ее комнате хлопнула дверь, и в доме наступила тишина. Он прижался лбом к стене, его слегка подташнивало, но что такое неприятные ощущения в желудке по сравнению с терзавшим душу мучительным чувством стыда! Надо же, как легко и примитивно его одурачили – словно неразумного пацана! Внезапно перед глазами встало лицо Лины, хрипловатый голос страстно и нежно прошептал: «Сереженька!», и от пронзившей с ног до головы боли, оттого, что не удалось прогнать это лицо и этот голос, ему стало еще горше, еще стыднее.
«А я тебя ждала… Я ждала тебя»
Облик Лины таял, расплывался в воздухе. Сергей протянул руку, чтобы удержать ее, сделал над собой усилие и открыл глаза. Было светло, ходики на тумбочке показывали семь часов, и он, не сразу отойдя от странного сна, понял, что уже утро.
– Я ждала тебя позже, – говорил за стеной счастливый голос Златы Евгеньевны, – специально договорилась, чтобы меня пораньше подменили на дежурстве, думала, забегу домой, возьму машину и поеду в аэропорт тебя встречать.
«Петька приехал, – сонно сообразил Сергей, – это они в его кабинете разговаривают. Ну их, никого не хочу сейчас видеть – начнут расспрашивать»
Расспросов ему сейчас хотелось меньше всего, поэтому он лежал, стараясь не шевелиться – любой изданный им звук мог быть легко услышан в кабинете за стеной.
Дело в том, что еще в начале двадцатого века его комната, кабинет Петра Эрнестовича и часть прихожей составляли единое целое – большой бальный зал. Перед началом первой мировой войны хозяин дома уехал в Париж, сдав квартиры на верхних этажах нескольким молодым семейным парам – в том числе, молодым супругам Муромцевым. После революции к овдовевшему Эрнесту Александровичу приехала из Казани сестра Надежда с многочисленным семейством, и решено было приспособить огромный зал для житейских нужд – тем более, что устраивать балы в ближайшее время тогда никто не планировал.
Помещение разделили на три части двумя фанерными перегородками, прихожая стала больше за счет отошедшей к ней части зала, а из остального получились очень уютный кабинет и примыкавшая к нему спальня. Разделявшую их фанеру обклеили обоями, как обычную стену, но от этого она не перестала быть фанерой, и слышимость между двумя «самодельными»