Желать невозможного. Екатерина Островская
в жизни сложилось!
– Не переживайте, – успокоил ее Олег, – с такой мамой ваш сын далеко пойдет.
– Я уж стараюсь как могу, – согласилась чиновница и прижалась к Олегу. – Поднимемся ко мне, кофейку попьем?
– Боюсь, что мне тогда не захочется уходить.
– Так в чем же дело?
– Если останусь, то вам не удастся поспать вовсе.
Олег нес эту ахинею: ему было противно от ситуации и стыдно за себя – такого угодливого и лживого.
– Да-а, – протянула Клара Петровна. – Завтра опять с самого утра надо быть на работе. А опаздывать нельзя. Подчиненные вмиг настучат. Как это мне все надоело! Давайте сделаем так: в четверг вы получаете документы, в пятницу встречаемся в том же ресторанчике, а потом уже ко мне. Ты согласен?
Она полезла целоваться, и Олег, чмокнув ее, произнес с обидой и страстью:
– Что вы со мной делаете? До пятницы я не доживу!
– Тогда в четверг, – обрадовалась Клара Петровна, – а в пятницу на работу можно и вовсе не ходить.
Про деньги он забыл, а Клара Петровна уже мечтала о другом. Олег уже хотел попрощаться, но опомнился и достал конверт, в котором лежали пятьдесят стодолларовых купюр. Клара Петровна пересчитала их на удивление быстро.
Иванов отворил дверь парадного, и чиновница впорхнула внутрь.
– Четверг не за горами-и, – пропела она и исчезла.
Пружина двери проскрипела так же радостно, и дверь хлопнула оглушительно, словно собиралась аплодировать Паваротти.
Олег плюнул себе под ноги, освобождаясь от привкуса кислого вина на губах. Все та же машина такси стояла рядом.
– Куда надо? – крикнул водитель в открытое окно.
– На метро доберусь, – махнул рукой Иванов.
На жетон у него должно было хватить.
15
Васечкин стоял на крыльце здания городского управления милиции и курил. Спешили на службу знакомые. Подходили, здоровались, протягивали Сергею руки для рукопожатия. Каждый спрашивал:
– Ты чего здесь стоишь? Ждешь кого-то?
В конце концов ему надоело. Васечкин спустился с крыльца. Отошел в сторону и увидел, как, не доехав пятидесяти метров до входа в здание, остановился сверкающий полировкой новенький «Мерседес». Из машины вышел Берманов, причем поднялся он с пассажирского места, и поспешил к крыльцу. У Берманова был служебный автомобиль «Волга», но, вероятно, машина была в ремонте или водитель заболел, а потому пришлось Бергамоту добираться на своем. Если, конечно, «Мерседес» принадлежал ему. Эдуард Юрьевич, вероятно, заметил Васечкина, так как старательно смотрел прямо перед собой, однако, проходя мимо Сергея, он немного сбросил шаг и бросил на ходу:
– Приказ подписан. Так что, товарищ бывший майор, можете оформлять увольнение.
То, что приказ подписан, Васечкин знал и без него, не знал только, что у Бергамота есть машина, которая стоит кучу денег. Идти в кадры не хотелось, Сергей достал еще одну сигарету. Щелкнул зажигалкой, а тут как раз подъехал тот самый покинутый Эдиком «Мерседес»