Славянин. Александр Владимирович Забусов
командир!
–Узнаешь места? По-моему идем верно.
–Ну-у, вроде да.
Шедший за Горбылем молодой парень подал голос, обращаясь к Монзыреву:
–Батька, правее нужно брать.
–С чего ты взял, Мишаня?
–Когда в прошлый раз выходили, этот сосняк от нас по правую руку был. Если пойдем как сейчас, аккурат в него влезем, а нам ближе к березам держаться нужно.
Сделав поправку, народ через короткое время оказался на площади поредевшего леса, основной флорой которого были кусты лещины, боярышника, да березняк, своей черно-белой рябью бросавшийся в глаза. Зелень травы из светлой, поменяла цвет на бирюзу. Появились первые признаки «места силы» – стволы деревьев тянулись к небу не ровными стрелами в обрамлении ветвей, а кособочились и искривлялись под разными углами.
–Стой! – подал команду Монзырев.
Сумки упали к ногам, можно было перевести дух, перекурить. Хотя никто, за исключением Лиходеева, табаком не баловался.
–Переодевайся, Викторович. С нашими прощайся. Дальше только я тебя во-он до тех скрученных узлами берез провожу. Ну, а там, как Бог даст. – Оказавшись в отличных от обычной рутины условиях, Монзырев на «ты» перешел.
–Добро. Саня, – обратился к Горбылю, – на, возьми ключ от моего гаража.
–Вот спасибо, наследство подвалило…
–Ага. В подвале, во втором ящике найдешь дискеты и пластиковые папки. Почитай, а там решишь кому их отдать.
В непривычной одежде Лихой чувствовал себя в роли клоуна. На фоне современных рубах и джинсов, военной хэбэшки, он в своем новом прикиде напоминал ряженого. Хмыкнув, на прощанье обнимая своего бывшего сослуживца, Горбыль постучал ладонью по кольчужным кольцам на спине друга.
–Ничего, Егор, привыкнешь. Будем считать, свой должок я погасил. Удачи тебе подпол!
–Спасибо, прощай.
Теперь только вдвоем, оставив остальных издали наблюдать за происходящим, Монзырев с Лиходеевым подошли к скрученным узлами деревьям. Лихой с интересом разглядывал пульсирующую пелену зеркала мембраны, прикрывшую туманом дорогу через время и пространство. Его возбужденный взгляд краем мазнул по бледному лицу вдруг вставшего столбом и ежившегося как от холода Монзырева.
–Что, Николаич?
–Все, Егор, мы на месте. Дальше мне хода нет. Перед тобой точка невозврата, ты еще можешь все переиначить. Подумай крепко – стоит оно того?
–Молчи! Я все для себя решил. Прощай, Николаич, спасибо тебе.
–Тогда загружайся сумками, роль верблюда отвлечет тебя от лишних переживаний.
Покашливание и тихое хихиканье неподалеку, направило внимание обоих людей на куст шиповника, росший в пяти шагах от перехода.
На пеньке, торчавшем из высокой травы, сидел потешный старикан, одетый в холщевую рубаху и порты. На ногах лапти, на голове напялен соломенный брыль с надорванным краем. Лицо старикана, с носом картофелиной, лучится лукавой улыбкой.
– Эх, Анатолий